Правоверие христиан против Правьславия славян - [10]

Таковы представления физической науки и таковы же были представления оккультизма в очень далеком прошлом (наши предки так же все сводили к процессу КолЕбания=вибрации). Однако между этими двумя взглядами существует различие, и в высшей степени существенное: официальная наука видит в движении лишь слепую, неразумную силу или закон; оккультизм, прослеживая движение вплоть до его источника, отождествляет его с Универсальным Божеством и называет это вечное, никогда не прекращающееся движение Коном "Великого Дыхания".

Сколь бы ограниченным ни было представление современной науки о так называемой "божественной силе" ("энергии" — в современном понимании. "живы" — в исконном славянском мhра-понимании), тем не менее оно достаточно внушительно для того, чтобы привести следующие замечание крупного ученого, профессора физиологии Базельского университета, который говорит, как оккультист:

"Для нас было бы глупо ожидать, что с помощью только наших внешних чувств мы будем когда-либо способны открыть в живой природе что-либо, чего мы не смогли найти в неживой."

К этому лектор добавляет, что человек, одаренный "помимо своих физических чувств еще и внутренним чувством", восприятием, которое дает ему возможность наблюдать состояние и феномены его собственного сознания, "должен использовать его, имея дело с живой природой". До сих пор противники витализма и "жизненного принципа", так же как и последователи механической теории жизни, основывали свои взгляды на предположении, что по мере того, как физиология будет двигаться вперед, ее ученые будут все более и более преуспевать в подчинении физиологических функций законам слепой материи. Они говорят, что все те проявления, которые обычно приписывали "мистической жизненной силе", могут быть сведены к действию физических и химических законов. Они заявляли, и все еще громогласно кричат о признании того факта, что это лишь вопрос времени, когда будет достигнут полный триумф в доказательстве того, что все жизненные процессы во всей своей совокупности не представляют собой ничего более загадочного, чем очень сложный феномен движения, управляемого исключительно силами неодушевленной природы.

Но вот профессор физиологии, утверждает, что к их большому сожалению история физиологии доказывает прямо противоположное; он произносит следующее:

"Я считаю, что чем в большей степени становятся точными и разносторонними наши опыты и наблюдения, чем глубже мы проникаем вглубь фактов, чем больше мы пытаемся понять и объяснить явления жизни, тем больше мы приобретаем убеждение, что даже те явления, которые, как нам казалось, мы уже способны объяснить посредством физических и химических законов, в действительности являются непостижимыми. На самом деле, они куда более сложные; и, как мы полагаем сейчас, они недоступны никакому механическому объяснению."

Это удар по самодовольному пузырю, известному как материализм, который столь же пуст, сколь и раздут. Но базельский профессор — это не единственное исключение, как мы уже показали; несколько физиологов находятся на том же пути рассуждения, что и он; в действительности, некоторые из них доходят до того, что почти принимают свободную волю и сознание в простейших протоплазматических монадах! В этом направлении происходят постоянные открытия. Особенно интересны работы некоторых немецких физиологов в отношении проявлений сознания и положительного различения (можно сказать, что "почти что мыслей") у амеб.

Амебы, или простейшие, как известно, — это микроскопический кусочек протоплазмы (как, например, Vampyrella Spirogyra), наиболее просто организованная клетка, капелька протоплазмы, бесформенная и почти бесструктурная. И все же она обнаруживает в своем поведении нечто, из-за чего зоологи, если они и не называют это разумом или способностью рассуждения, то они должны найти какое-то иное определение этому явлению. Посмотрите, что пишет об этом Сенковский. Говоря об этой микроскопической клетке красноватого цвета, он описывает способ, при помощи которого она охотится, и обнаруживает среди ряда водных растений одно, называемое Spirogyra, отвергая всякую другую пищу. Исследуя ее путешествие под сильным микроскопом, он обнаружил, что если она движется под влиянием голода, то прежде всего вытягивает свою псевдоподию (ложноножку), с помощью которой она может перемещаться. Таким образом она начинает двигаться до тех пор, пока среди разнообразных растений не достигнет Spirogyra, после чего она располагается на одной из ее клеток, разрывает ткань и высасывает содержимое этой клетки, затем переходит к следующей, повторяя тот же процесс. Этот исследователь никогда не видел, чтобы она брала какую-либо другую пищу; она никогда не касалась какого-либо из многочисленных растений, которые Сенковский помещал на ее пути. Упоминая о другой амебе, Colpadella Pugnax, он говорит, что обнаружил у нее аналогичное предпочтение к Chlamydomonas, исключительно которыми она и питается; "проникая в тело хламидомонады, она высасывает ее хлорофилл и после этого удаляется", — пишет он, добавляя такие важные слова: "Способ действия этих монад во время поиска и принятия пищи столь удивителен, что почти склоняешься к тому, чтобы видеть в них сознательно действующие существа!"