Православный храм и богослужение - [27]

Сущность Синайского законодательства как несравненно высшего и ценнейшего, чем все законодательства древнего мира, изложена в десятословии. Но оно исчерпало себя за известный исторический период. И тогда Богу угодно было послать Сына Своего в мир для полнейшего восстановления человеческой природы, утраченного райского блаженства. Его проповедь открыла новый путь человечеству, указанный в новозаветных заповедях блаженств (см.: Мф. 5–7; Лк. 6, 17–49).

Ветхозаветные заповеди были даны еврейскому народу в грозных и величественных явлениях природы, внушающих трепет и ужас. Люди должны были отдалиться от горы на известное расстояние, и под страхом смерти воспрещалось приближение к ней. Заповеди изрекало неведомое и скрытое Существо (Исх. 19, 10–19, 25; 20, 1—18).

Совершенно противоположную картину принятия заповедей мы наблюдаем в Новом Завете. Сама природа как бы приготовила пышную обстановку, при которой Господь изрекает «глаголы новой жизни». Сын Божий беседует с народом, как любящий отец со своей семьей. Вместо грозных стихий природы – ясное прозрачное небо. Но не только внешние обстоятельства, но и внутреннее содержание новозаветных заповедей далеко превосходит ветхозаветное законодательство. Нагорная проповедь чужда принудительного характера Моисеева закона: Христос требует уже не только воздержания от зла, но и постепенного совершенства в добродетелях. Таким образом, с пришествием в мир Спасителя, человечество меняет рабское отношение к Богу на сыновнее (1 Ин. 3, 2; Рим. 8, 14–15).

Перейдем к изложению самих заповедей блаженств, которые составляют фундамент христианской нравственности. В них провозглашение новых начал взаимоотношений между людьми привело к великому нравственному перевороту. Доселе неведомые истины завоевывают себе права гражданства в сердцах людей: временное заменяется вечным, материальное – духовным, пределы и нормы предписаний Закона снимаются совершенно: их предел – полное богоуподобление.[8]

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное (Мф. 5, 3; Лк. 6, 20). Для понимания и полноценного толкования этой заповеди, как впрочем и для понимания всего Евангелия от Матфея, необходимо помнить о том, что Ветхий Завет является главным фоном этого Евангелия. Не менее важным является обращение к иудейским традициям, обычаям, быту, религиозным и культурным представлениям, географии, психологии.

Чтобы понять смысл слов Господа, надо знать, какое значение имеет понятие бедности и богатства в Священном Писании. Первоначально богатство рассматривалось как видимое доказательство того, что человек находится в мире с Богом. Богатство рассматривалось как благословение Бога, награждающего на земле за благочестивую жизнь.

В пророческой литературе встречается иная точка зрения о богатстве и бедности. Бедняк – это человек обездоленный, ограбленный богачом, у него не осталось ничего, на что он мог уповать, его упование только в Боге, к которому он непрестанно возносит моления и вопли. Богач же чаще всего выступает как гордый и самоуверенный человек, полагающийся на богатство, он угнетает того, кого защищает Бог, и поэтому становится врагом Бога. Кроме того, Библия неоднократно называет богача безумцем, потому что он, сознательно или подсознательно, уверен, что не нуждается в Боге, что в этой жизни может прожить и без Него. Вот почету слово «бедный» постепенно приобрело дополнительный смысл «благочестивый, смиренный, преданный Богу» и стало религиозным термином.

В еврейском языке было много слов со значением «бедный», но все они включают дополнительные смысловые оттенки: «малый, незначительный, униженный, оскорбленный, смиренный, страдающий, кроткий» и т. д. [9].

Материальная бедность все чаще понимается как бедность духовная, в противоположность гордости и надменности.

Если воспринимать девять Заповедей Блаженств как лестницу добродетелей, то первая из этих заповедей является основополагающей, без которой невозможно дальнейшее совершенствование христианина в духовной жизни.

Многие богословы обращали внимание на то, что как первым грехом, удалившим человека от Бога является гордость, так и первая добродетель, восстанавливающая связь с Творцом, – это смирение, которое является предохранительной добродетелью, охраняющей человека от самомнения, и не позволяющей останавливаться в совершенстве.

Когда мы говорим о смирении, мы представляем себе человека, который, если его хвалят или говорят о нем что-нибудь хорошее, старается доказать, что это не так; или, если ему приходит в голову мысль, что он сказал или сделал что-нибудь хорошее и правильное, он старается отвести от себя эту мысль из страха возгордиться. Эти бытующие мнения неверны не только по отношению к самому себе, но и по отношению к Богу: считать, что сделанное или сказанное мною не может быть хорошим или признание в себе доброго может привести к гордыне, – ошибочно. Истинное смирение проявляется в том, что если и дано Богом человеку сказать что-нибудь доброе, правильное или сделать что-нибудь достойное и Его, и себя как человека, то он должен не приписывать это себе в заслугу, а научиться благодарить Бога за это, то есть уметь переключиться с тщеславия или гордыни на благодарность. Ложное смирение – одна из самых разрушительных вещей; оно ведет к отрицанию в себе добра.