Право на первую пулю - [20]
Скорее всего, крупнокалиберная пуля разбила блок цилиндров. В современных автомобилях, из стремления снизить общий вес транспортного средства, его все чаще делают из алюминия. А алюминий удар тяжелой пули, естественно, не выдержит и расколется…
Джихадмобиль, идущий вторым, успел затормозить, но под широкими колесами был не асфальт и даже не каменистая земля, как выше по склону, где располагались наши окопы, а песок, который был не в состоянии удержать тяжеленный внедорожник на месте, и вторая машина сильно ударила первую в низкий борт, отчего трое «бармалеев», обслуживающих крупнокалиберный пулемет, просто потеряли равновесие. Один из них вылетел за борт, а двое других упали в кузов, за пределы бронированной защиты. Мои снайперы не воспользоваться этим просто не могли, и сразу несколько пуль разорвали тела упавших на части. Первый, тот, что вывалился от удара машины за борт, к этому моменту вскочил на ноги, но он оценивал обстановку слишком долго и поймал в волосатую грудь сразу несколько пуль. Досталось и пулеметчикам из второй машины, которая в результате аварии тоже получила повреждения и не смогла отъехать. В ней пулемет обслуживали только двое, и они оба упали. Но листовая защита одного из них удержала, а второй вылетел за ее пределы, прямо под пули снайперов. Но первый, оставшись за пулеметом, снова начал стрелять по нашим окопам. Я отчетливо видел, как его пули поднимают фонтанчики земли из брустверов, и одновременно наблюдал, как от его защиты отлетали наши крупнокалиберные пули. Остался, как мне показалось, один вариант – дождаться момента, когда у пулеметчика в ленте кончатся патроны и он потянется за новой лентой. А боеприпасы в кузове лежали в стороне. Тут-то его кто-то из снайперов и поймает, возможно, даже я сам, потому что сам предвидел такую ситуацию.
Но первым не выдержал напряженного момента пулеметчик жунди авваль Исхак Хабиби. Он дал короткую хлесткую очередь по боковому прикрытию пулеметчика на джихадмобиле. Его пули калибра «пять сорок пять», естественно, не могли пробить мощный бронированный лист, с которым не могли справиться даже наши крупнокалиберные винтовки. Но от наших окопов он внимание отвлек и привлек к своему.
Я словно в замедленном кино увидел, как разворачивается вместе с защитой пулеметный ствол противника, как он задирается вверх, словно хобот готового к атаке слона. И только в самый последний момент заметил над стволом отверстие в щите, позволяющее самому стволу перемещаться вверх-вниз. Я, естественно, знал о необходимости такого отверстия. Но в горячке боя о нем просто забыл. И, едва ствол пулемета замер на месте, то есть пулеметчик начал прицеливаться, я второпях, почти без прицеливания, выстрелил и сразу присел за бруствер вместе со своей винтовкой, ожидая, когда прозвучит звучная пулеметная очередь. Но вместо нее услышал голос подполковника Ягужинского, который все это время сидел в окопе, за боем не наблюдал, но прислушивался к его звукам. И только в последний, самый опасный момент Ягужинский незаметно встал за моей спиной и выглянул наружу. И как раз вовремя, чтобы оценить мой выстрел. Но он, кажется, не оценил его, просто не успел осознать ситуацию.
Но оценил его мой заместитель:
– Четко, товарищ майор… – по внутривзводной связи сказал лейтенант Футракулов. – У вас на прицеливание меньше секунды было… – его акцент в эти сложные минуты чувствовался явственнее. – Как будто навскидку стреляли…
– Так примерно и стрелял… – признался я.
Я присмотрелся. Тело убитого бандитского пулеметчика лежало позади его укрытия, чем-то напоминающего корабельную пушку. Вполне возможно, именно с какого-то корабля или, скорее, с легкого катера ее и сняли, чтобы установить в кузове пикапа. Машина, видимо, с большом трудом справлялась с таким грузом, и ничего удивительного не было в том, что пикап не сумел быстро остановиться. С таким-то довеском он, наверное, тонн пять весит, если не все шесть. Жалко только, что «бармалеи» не додумались пустить эту машину замыкающей в колонне. Она, при своем весе, могла бы без проблем все пять предыдущих смять.
Три оставшиеся джихадмобиля пытались развернуться и объехать своих собратьев, но, несмотря на все старания, только сильнее зарывались в песок у подножия высоты.
– Пора бегемотов в бой вводить, – громко сказал подполковник и вытащил телефон.
Я успел заметить, что у меня не только бинокль «Катран 3 Б» одинаковой с Ягужинским модели, но и телефоны тоже. Может быть, модификации разные, но фирма одна.
Подполковник позвонил, но разговаривал он на арабском языке, которого я не знал, а рядом со мной не было лейтенанта Футракулова, который смог бы передать хотя бы смысл сказанного, но мой французский бинокль показал, что один из дрессировщиков животных разговаривает по своему телефону, и нетрудно было догадаться, с кем именно, поскольку после разговора он убрал мобильник в карман, что-то сказал своему напарнику, и оба они, практически одновременно, запрыгнули на бегемотов и погнали их в то место, где пытались развернуться в песке джихадмобили. Полоса песка была узкая и с двух сторон огороженная мощными камнями, свалившимися сверху или сваленными намеренно. На перевале бегемоты появились одновременно, и погонщики сразу направили животных на цель. И только тут я увидел, что погоняют бегемотов они чем-то типа багра и ловко управляют ими, цепляя крюком за толстокожие морды. На двух из четырех оставшихся в строю джихадмобилей были установлены крупнокалиберные пулеметы, на одном мелкокалиберная пушка, а на последнем реактивная вертолетная установка для стрельбы НУРСами. Бегемотов заметили и стали разворачивать оружие, чтобы встретить их. Но такой маневр ставил самих стрелков под выстрелы моих снайперов, и те не замедлили этим воспользоваться. Таким образом, с боевыми экипажами джихадмобилей было быстро покончено. Оставались только водители машин, но те большой опасности не представляли. По крайней мере четверо из шестерых покинули машины и побежали в сторону своих приближающихся рядов, но добежать не успели, получив каждый по пуле снайпера в незащищенную спину. А бегемоты свою работу знали и тем временем выполняли ее. Они всем своим немалым весом налетали на пикапы сбоку, легко поддевали их носом, как носорог рогом, и не просто переворачивали, а даже подбрасывали вверх. Зрелище для современного офицера спецназа военной разведки, надо признаться, редкое. Единственное затруднение вызвал у бегемота автомобиль, использовавший в качестве защиты корабельную толстостенную пушечную будку. Однако второй бегемот, покончив с первым автомобилем, услышав призывный крик коллеги, пришел ему на помощь, и вдвоем они быстро справились и с этим последним последователем тачанки столетней давности.
