Право быть - [18]

Разве мы об этом говорили? Я ведь пытался объяснить совсем другое!

«Другую сторону монеты, это верно. А теперь просто переверни её, хорошо? Сможешь?»

Ты снова загадываешь загадки!

«А ты не желаешь немножко поиграть... Ты видел глаза людей, и ты читал по ним. Для тебя эти многоцветные зеркала, серые, синие, зелёные, карие и жёлтые, не были пустыми или мутными. Так и остальные Мастера: они получают своё могущество потому, что никогда не остаются глухи и слепы, как бы больно им ни было».

Ну какое же это могущество! Они просто следуют раз и навсегда выученному канону, который гласит, что Мастер есть существо мудрое, сильное и справедливое!

«Считаешь это простым делом?»

Нет, ни в коем случае.

«Так что же тебе не нравится?»

Эта фрэллова маска! Почему я не мог всё то же самое сделать от своего имени? Почему мне обязательно нужно было представиться Мастером, чтобы получить право помогать?

«Потому что имя может напугать или оттолкнуть... Люди, как, впрочем, и все живые существа, легко подчиняются тому, кто сильнее, но это не самое главное. Люди не могут жить без веры, и желательно в кого-нибудь находящегося над мирской суетой. Если им однажды дали веру в Мастеров, должно случиться что-то невероятное, чтобы власть серебряного Знака перестала покорять умы».

Значит, иного не дано? Только представляясь кем-то лучшим, чем есть на самом деле, можно снискать уважение и получить поддержку?

«Так проще».

Опять клонишь к простоте всего сущего? Хорошо. Пусть во главе всего и вся будет простота. Но уж слишком близко она подошла к обману.

«Ты забыл одну крохотную деталь. Вспомнишь сам или воспользуешься моей памятью?»

О чём я забыл?

«Мастер никогда не начинает действовать, пока его о том не попросят, а стало быть, ответственность за ложь и правду, которые прозвучат, берёт на себя просящий».

И люди об этом догадываются?

«Ещё бы! Часто к тебе обращаются со словами просьбы?.. То-то. Но люди настолько легкомысленны, что не понимают: даже мимолётный взгляд может стать как просьбой, так и приказом к действию».

Но что тогда получается? Если Мастер всегда читает обращённые на него взгляды, а любой из них может попросить, по воле хозяина или против воли... У Мастера вообще остаётся время на собственные заботы?

«Можно ведь не доставать Знак».

Можно, хотя... Э, постой-ка. Показывая серебряный узор, Мастер словно объявляет людям о том, что намеревается принять участие в их судьбах, верно? Но это означает очень неприятную вещь. Он выбирает. Он принимает решение. Он может...

«Отказаться. Всё верно».

Отказаться и уйти, осознанно препоручив проблему времени и случаю?

«Поверь, на такой поступок, как рассказывают очевидцы, тоже надобно немало мудрости и смелости».

Что ж, хотя бы одно мне стало понятно: почему Мастеров никто не любит.

«И почему же? Порадуй меня, глупую, своим откровением».

Потому что они вольны в решении вступить в бой или убежать.

«Как и любое другое существо. Но на время сражения Мастер становится рабом своего громкого титула, а сие тайное свойство, к сожалению, надёжно укрыто от любопытных глаз».

Располагать свободой шагнуть в пропасть или отпрянуть от края. А если рискнёшь и отправишься в полёт, до самого его окончания не узнаешь, вознесут ли тебя крылья на спасительную высоту или, сомкнувшись, разобьют о камень... Звучит хуже насмешки.

«На всё воля богов, любовь моя. Впрочем, многие верят, что Мастер, приступая к своим обязанностям, пускает внутрь своей плоти некий высший дух, который и вершит суд».

Это не про меня. Я-то никого не могу впустить, ведь мой Знак — поддельный.

«Ты уже впустил многих...».

От тебя я не мог отказаться, даже если бы и хотел. В конце концов, меня никто не спрашивал. А серебряный зверёк... Что сделано, то сделано, не хочу вспоминать.

«Ну поддельный ты Мастер или настоящий, а благодарные страждущие находятся. Вернее, находят тебя», — подмигнула Мантия.

— Я искал вас, — ответил на незаданный вопрос чуть запыхавшийся капитан. — Думал, вы на пристани.

— А я решил посидеть на берегу, подальше от суеты. Что-то случилось?

— Нет, всё хорошо. Я только хотел вам отдать...

Кошель, довольно тяжёлый даже на вид и позвякивающий своим содержимым.

— Не понимаю.

— Это ваша доля.

— В чём?

— В сделке.

— Позвольте, капитан, я не заключал никакой...

— Но вы её устроили, — уверенно заявил стражник. — Без вас ничего бы не получилось.

— Думаю, за год дуве Тарквен натворил бы немало глупостей, и у вас появился бы не один шанс прикупить его хозяйство.

— Может, и так. Но год — большой срок, а гостевой дом есть у меня уже сейчас. И не только дом... — Взгляд капитана подозрительно затуманился. — Я всегда хотел завести много ребятишек, теперь хоть научусь с ними обращаться, чтобы будущая жена была довольна.

Уффф. Как просты бывают мечты, и какими странными путями приходит к нам их исполнение.

— Рад за вас.

— А всё вы... Значит, правду говорят люди: есть руки богов, а есть руки Мастера, и ещё неизвестно, чьи держат на свете крепче.

Он уверовал в легенду, принадлежащую всем. Глупо? Наверное. Но он нашёл в вере успокоение и надежду на доброе будущее, то бишь всяко остался в выигрыше. Впрочем... Я, как ни странно, тоже поимел свою выгоду в чужом деле, что убедительно доказывает кошель, примявший траву, и поощряющая улыбка Каруна, призраком памяти исчезающего вместе с уходящим в небытие туманом.