Правительницы России - [17]

На том окончил Нестор дневной свой урок и вышел из кельи на монастырский двор, как и почти всегда совершенно безлюдный: по уставу всяк монах занимался своим делом и потому праздношатающихся в обители не было.

Тем более бросился ему в глаза чужой человек, и не инок, а мирянин, к тому же и не похожий на странника, быстро вышедший из Святых ворот и решительно направившийся к нему. Впрочем, никого иного на дворе не было, и незнакомцу, кроме Нестора, идти было не к кому. Нестор, бегло взглянув на него, безошибочно определил по походке, что человек этот долгое время провёл в седле, и шёл потому вразвалку, широко расставляя ноги.

Подойдя к Нестору, он поклонился и, поздоровавшись, испросил благословения. Затем полез в вырез холщовой рубахи и протянул Нестору малую грамотку, писанную на бересте.

   — Прочти, отче праведный, — сказал незнакомец, — сам я грамоте не умудрён.

Нестор взглянул на первую строку и с некоторым удивлением прочёл: «Честному диакону Нестору, от Владимира, послушника его». Не став читать дальше, он сказал:

   — Да, мне эта грамотка, добрый человек, спаси тебя Христос. Скажи, откуда она у тебя?

   — Дал её мне в Родне, на перевозе, некий юноша и просил отвезти в Федосьев монастырь.

   — Когда же то было?

   — Вчера, в обеденную пору.

Как только Нестор услышал, что грамотка дана была в Родне, сразу же понял, что писал её Володарь, потому как родители его жили именно там, а отец Володаря был перевозчиком через Днепр.

Нестор попросил, чтобы вестоноша подождал немного, сходил в келью, взял самую мелкую монетку — резану и, расплатившись с письмоносцем, стал читать грамотку. «Пришёл с насадом в Родню мних Лаврентий, и я того Лаврентия видел. И пошёл он с насадом в Киев, и будет в Киеве через два дня. А я о том, тебе, Нестор, знать даю. Сам же вскоре буду в обители. Володарь».

«Добро, — подумал Нестор, — стало быть, завтра войдёт насад в Почайну, и в тот же день будет Лаврентий в обители. Если бы был в Киеве митрополит, то пошёл бы грек к нему, но митрополит Леонтий помер несколько лет назад, а преемника ему всё не было — Константинопольский патриарх Пасхалий Второй никак не мог остановить свой выбор на ком-либо, и оттого местоблюстителем митрополичьего престола был с прошлого года архимандрит Феоктист. Значит, должен был Лаврентий прийти сразу же к игумену».

Первым делом Нестор известил настоятеля о полученной грамотке и, используя случай, рассказал о Володаре. Феоктист сразу же согласился отпустить послушника, сказав:

   — Лучше служить со рвением земному хозяину, чем кое-как — небесному.

Что же касалось Лаврентия, то решили они встретить афонца с подобающим благочестием. При этом Феоктист заметил, что латыняне зовут встречу с должными почестями пиететом. Нестор, услышав разъяснения, улыбнулся про себя, он знал слабость архимандрита при случае вставлять греческие и латинские слова, выказывая собственную учёность, впрочем, вельми немалую.

...Афонский инок прибыл в Почайну 17 мая. И князь, и святые отцы знали, когда придёт в гавань насад, но пиететной встречи на берегу не устроили: Лаврентий не известил их о приезде и, таким образом, они были свободны от церемонии, которой их собрат почему-то избегал. Впрочем, понимали они и почему: неожиданное появление в монастыре было на руку хитрому греку. Феоктист послал верхоконного монастырского холопа на берег Почайны, чтобы, как только афонец появится, тут же о том известить его. Однако насад пристал к берегу, но Лаврентия на нём не было.

Холоп оказался смышлёным малым и расспросил корабельщика об афонце. Корабельщик же поведал ему, что инок, плывший с ним от самого устья Днепра, сошёл с насада нынче утром и пошёл в Киев пешком.

Холоп, вернувшись в обитель, довёл то до архимандрита, немало сему рассказу подивившегося. Феоктист велел позвать к нему Нестора.

   — С чего бы это поступил Лаврентий столь нечаянно? — спросил он Нестора.

   — Мнится мне, что опасался он встречи в Почайне, полагая, что с первых же шагов станет он нашим узником, хотя и почётным. А так пройдёт он через посад, через слободы, может быть, и в город заглянет, по присловью: лучше один раз увидеть самому, чем десять раз услышать от кого-то.

   — Пожалуй, ты прав, отче диакон, — раздумчиво произнёс Феоктист. — А не мыслишь, что есть у него в Киеве свой человек, с коим он сначала встретится и узнает, что ему потребно, а потом уже придёт и к нам, в Печеры?

   — Может, и так, — согласился Нестор, — да только о чём станет он выведывать, коли пришёл он не соглядатаем, а учёным патриаршим апологетом?

   — Афонцы более всех держат руку не патриархов, а императоров, — возразил архимандрит, — ибо монастыри афонские от власти патриарха, а у царей помимо духовных забот есть и иные хлопоты.

   — Даст Бог, узнаем, — примирительно проговорил Нестор. — Всё едино никуда Лаврентий не денется, не минет он нашей обители, не завтра, так послезавтра явится.

Но и завтра не объявился гость в обители, исчез где-то в Киеве, — да и немудрено то было, ибо считали в городе и слободах, и в ближних окрестностях одних лишь церквей да часовен более трёх сот, а людей жило не менее трёх же сот, но — тысяч.