Правило пастырское, или О пастырском служении - [7]

10. Кто может и должен приступать к пастырскому служению и принимать на себя в оном начальственное управление

Итак всемерно должно стараться, чтобы на степени пастырей и пастыреначальников поставляемы были в образец жизни для пасомых и подчиненных только такие мужи, которые, умерши для всех плотских страстей, живут уже духом, которые отложили всякое попечение о мирских благах, которые не страшатся никаких бедствий, которые помышляют только о благах внутренннх. Вполне соответствуя благочестивым намерениям и стремлениям таковых людей, им не противоречит уже ни тело их под предлогом немощи, ни дух их под предлогом оскорбления. Они не посягают на чужое добро; напротив, они охотно раздают свое собственное. Они всегда готовы от чистаго сердца и сострадательной любви извинять и прощать ближняго, не снисходя впрочем преступлениям его до слабости, но соблюдая законы правосудия. Они ничего не позволяют себе противозаконнаго, а противозаконныя действия других оплакивают, как свои собственные грехи. Они искренио соболезнуют чужому несчастию, благосостоянию же ближняго так радуются, как бы оно составляло их собственное благо. Во всем, что ни делают они, являют себя пред другими достойным подражания примером, внушая к себе во всех такое уважение, что никто не может упрекнуть их в жизни ни чем, за что бы они должны пред ними краснеть. Они стараются жить так, чтобы и самыя черствыя и закоснелыя души ближних могли размягчаться и умиляться исходящим из уст их благодатным учением, оправдываемым ими на самом деле. Они, как опытные в молитве, из прежних примеров жизни познали уже, чего могут просить и чего не должны просить, и потому могут получить от Господа все, чего бы они ни попросили; имъ-то, как бы в особенности, и слышится этот отрадный глас Божий: и еще глаголющу ти, реку: се приидох (Ис. 18, 9; 65, 24). Таковы именно должны быть пастыри и пастыреначальники! Ибо, когда и к нам кто приходит с просьбою походатайствовать за него пред тем или другим начальником, который на него разгневался и недоволен, но нам незнаком коротко; то мы тотчас же отвечаем ему: «нет, любезный, нельзя нам ходатайствовать за тебя пред этим господином, потому что мы и сами не пользуемся его особенным благоволениемъ». Если же, таким образом, и человек пред человеком, на котораго мало надеется, не отваживается быть ходатаем за кого бы то ни было; то как дерзнет брать на себя ходатайство пред Богом за грехи народа тот, кто не знает и не уверен, заслужил ли он жизнию своею благоволение Божие к себе самому? или как он будет просить у Него прощения и помилования для других, если не надеется от Него прощения и помилования самому себе? Тут надобно даже опасаться, чтобы, вместо предполагаемаго умилостивления, не подвигнуть Господа на больший еще гнев изъ-за своих грехов; ибо все мы хорошо знаем, что когда и пред людьми берется ходатайствовать такое лицо, которое им не нравится, то гнев их чрез то лишь больше усиливается. Итак, кто еще не отрешился совершенно от земных страстей, тот пусть остерегается принимать на себя звание посредника или ходатая в Церкви Божией: иначе он своим предстательством может больше и больше возбудить гнев и раздражить Верховнаго Судию на занимаемом им месте, и вместо примирения с Божественным правосудием может повергнуть паству свою в совершенное разорение.

Источник: Правило пастырское или о пастырском служении. Святаго Григория Великаго-Двоеслова. — Переведено с латинского заслуженным Профессором Академии Д. С. С. Давидом Подгурским. — Киев: Тип. И. и А. Давиденко (аренд. С. Кульженко и В. Давиденко), 1872. — С. 23–25.

26. Каким образом должно наставлять тех, кои, не понимая надлежащим образом священнаго Писания, мечтают о себе, что они постигают его, как следует, и должны быть руководителями другихъ; как — тех, кои хотя и понимают его хорошо, но, высокомудрствуя о себе, тщеславятся своим знанием пред слушателями своими: общий их недостаток, который должен иметь в виду проповедник, есть недостаток смирения

Наставление 24.

Иначе должно наставлять тех, кои неправильно понимают учение слова Божия, но по своему горделивому упрямству мечтают о себе, что они мудрее других и призваны быть учителями ихъ; а иначе — тех, кои хотя и правильно понимают это учение, но, гордясь своим знанием, высокомудрствуют о себе пред поучающимися у них. И тем и другим надлежит внушать, что общий их недостаток заключается в недостатке смирения. И прежде всего надобно внушить неправильно понимающим слово Божие, что они спасительное врачевство превращают в яд для себя, и, так сказать, врачебным ножем наносят себе смертельную рану, разстроивая и убивая себя тем самым, чем бы должны исцелять и спасать себя. Пусть размыслят они, что священное Писание служит для нас как бы светильником во мраке настоящей жизни, и что поэтому, неправильно понимая слов? Писания, они помрачают и для себя и для других свет спасительнаго светильника сего. Чем же объяснить неправильность таковаго понимания слова Божия, как не гордостию? Считая себя умнее других, они не хотят следовать никому в разумении Писания; а чтобы упрочить за собою (у простых, конечно, и невеждъ) славу ученаго и сведущаго, отвергают с презрением всякия, хотя бы то и правильныя, толкования других, слепо и ревниво утверждая превратность и нелепость своих. Об них можно сказать словами пророка Амоса: распоряху имущия во утробе сущих в Галааде, претирая пилами железными, яко да разширят пределы своя (Амос. 1, 3. 13). Объясним это. Галаад значит, по изъяснению толковников, собрание свидетельств. Поелику же Церковь есть хранительница истины, о которой она свидетельствует исповеданиемъ; то под именем Галаада можно разуметь Церковь, устами всех верующих свидетельствующую об истинах Божиих. Имущия же во утробе — это души благочестивыя, зачинающия, по действию любви божественной, разумение слова Божия и раждающия, во время свое, из зачатаго семени плод добрых дел. А разширение пределов означает здесь ревность к распространению славы своей мнимой мудрости. Итак, превратно понимающие смысл св. Писания и ложным учением своим распространяющие разные толки и расколы (ересеначальники) своим лжемудрованием и заблуждениями, как бы железными пилами, претирают и умерщвляют в душах благочестивых, верных чадах Церкви, зачавшееся разумение Писания, истребляя его для того, чтобы умножить славу своей мудрости. И таким образом простыя и неопытныя еще младенчествующия сердце не утвердившияся еще в воспринимаемых ими божественных истинах, они исторгают из недр православной Церкви в свои толки, под видом мнимаго ими православия, для распространения гордаго тщеславия своего и поддержания авторитета. Если же так, то для успешнаго действования на таковых лжеучителей прежде всего надобно стараться истребить в них самый корень зла — гордость, а ветви лжеучения их сами собою отпадут. Вместе с сим — предохранять и предотвращать их от того пагубнаго зла, чтобы они, при своем заблуждении, порождая расколы, в мнимом служении своем Богу не примешивали служения идоложертвеннаго, которое строго воспрещается словом Божиим. Так Господь, жалуясь чрез Пророка на жену блужения — народ израильский, говорит: но та не уразуме, яко Аз дах ей пшеницу, и вино, и масло, и сребро умножих ей (и злато); сия же сребряны и златы (кумиры) сотвори Ваалу (Ос. 1, 2; 2, 8; 8, 4; Иез. 16, 15–20). И мы получаем от Господа и пшеницу — дух (как бы зерно) Писания, когда в трудных для нашего понимания местах под покровом буквы открывается для нас внутренний смысл его; и вино — упоение высоким благовествованиемъ; и масло — слово кротости и милосердия, когда ясным и откровенным учением своим располагает жизнию нашею с отеческою любовию; и сребро и злато — свет чистейшей и высочайшей истины, озаряясь и обогащаясь премудростию разума Божия (Рим. 11, 33; 1 Кор. 1, 30). Но и у нас есть жрущие Ваалу: это именно еретики, которые превратным толкованием Писания Божественнаго развращают сердца неопытных слушателей своих и все эти дары Господни, и хлеб, и вино, и масло и сребро и злато, приносят в жертву сатанинским идолам, посевая в мирной Церкви Божией расколы разных заблуждений. Пусть же размыслят таковые, чего они могут ожидать в будущем? Так как они здесь разсевают несогласия и раздоры в Церкви мира и любви; то и там, по неумытному суду Божию, должны они ожидать смерти вместо жизни, и не временной, а вечной.