Правила магии - [6]

Взглянув на конверт, Сюзанна сказала:

– Это от моей тети Изабель.

– У нас есть тетя? – удивилась Френни.

– Господи, только не это, – вставил свое слово доктор Берк-Оуэнс. – Не вскрывай письмо.

Но Сюзанна уже просунула ноготь под клапан конверта. У нее было странное выражение, словно она открывала дверь, закрытую давным-давно.

– Это приглашение для Френни. Все получают подобное приглашение, когда им исполняется семнадцать. Такая традиция.

– Значит, мне надо ехать, – быстро проговорила Френни. – Куда угодно, лишь бы сбежать хоть на время от маминых правил.

– Если поедешь, все будет иначе, – предостерегла ее мама. – Все изменится навсегда.

– Это вряд ли, – сказала Френни, отбирая у мамы конверт. Она всегда была смелой и всегда делала то, на что не отваживались другие. К тому же письмо адресовано ей, а не маме.

– Массачусетса следует избегать, – заметил папа. – Любые контакты с членами семьи проявят доселе латентные свойства личности.

Не обращая внимания на папу, Френни читала письмо, написанное мелким старомодным почерком, похожим на птичьи следы.

Тебе надо выехать уже сегодня и прибыть к ужину.

– Ты тоже ездила, когда тебе было семнадцать? – спросила Френни у мамы.

Сюзанна моргнула, ее серые глаза потемнели. Но под пристальным взглядом Френни она не смогла солгать.

– Да, – призналась она. – Потом сразу поехала в Париж, и на этом все благополучно закончилось. Но ты… – Она покачала головой. – Даже не знаю, как тебя отпускать одну. Ты и так-то упрямая и непослушная.

– Я послушная! – сказала Френни просто из духа противоречия.

Винсент наступил Френни на ногу, чтобы заставить ее замолчать. Винсент хотел приключений.

– Мы едем с ней, – сказал он.

– Мы за ней присмотрим, – добавила Джет.

Они уже все решили. Они сбегут на все лето. Пока родители спорили, что-то доказывая друг другу, Френни, Винсент и Джет бросились собирать вещи – главное не забыть купальники и сандалии! – радостные и взволнованные от мысли, что наконец-то они узнают о своей семье.

Когда они принесли в кухню рюкзаки, чемоданы и гитару Винсента, мама сидела за столом одна. С красными, припухшими глазами. Дети озадаченно уставились на нее. Кто она, союзник или враг?

– Это официальное приглашение, – сказала она. – Я объяснила вашему папе, что не поехать нельзя, иначе тетя обидится. Не знаю, понял он или нет. – Она повернулась к Винсенту и Джет. – Вы же присмотрите за сестрой, да?

Они заверили ее, что да.

– Изабель вас удивит, – продолжала Сюзанна. – Она станет устраивать вам испытания, когда вы их меньше всего ожидаете. Вам будет казаться, что никто вас не видит, но она видит и знает все. И вы должны пообещать, что вернетесь ко мне, – сказала она со слезами в голосе. Сюзанна редко проявляла столь сильные чувства, и дети приняли к сведению ее отчаяние. После такого поездка в Массачусетс обрела дополнительный смысл.

– Конечно, вернемся, – сказала Френни. – Мы же ньюйоркцы.

– Мы едем только на лето, – уверила Джет маму.

Каждый когда-нибудь покидает родительский дом, разве нет? Вот и им предстояло отправиться в самостоятельное путешествие, узнать, кем они были и что ждет их в будущем. Но для начала Винсент хотел лишь одного: скорее купить билет на автобус, – и, взглянув на сестер, он увидел, что они с ним согласны. Пути назад нет. Никто не захочет вернуться к обыденной жизни, которой их заставляют жить дома.

Они приехали в день летнего солнцестояния, когда световой день такой длинный, что кажется, будто тебе подарили все время в мире. Повсюду цвели розы. В мягких вечерних сумерках воздух казался зеленым от взвеси пыльцы. Они шли по улицам маленького городка, и все соседи прилипли к окнам, чтобы на них поглазеть. Всем было известно, что одетые в черное незнакомцы, скорее всего, держат путь на улицу Магнолий. Большинство жителей городка избегали Оуэнсов, веря, что всякие сношения с этой семейкой испортят не только настоящее, но и будущее. Ходили слухи, что среди Оуэнсов есть такие, кто может бросить в кастрюлю с водой конский волос и превратить его в змею. Если кто-то из них насыплет на земле круг из пыли, лучше там не ходить, даже когда пыль исчезнет, иначе провалишься в яму неуемных страстей или горестных сожалений, из которой не выберешься никогда.

– Кажется, нам здесь не рады, – встревоженно проговорила Джет под недобрыми взглядами местных.

– И черт бы с ними, – отозвалась Френни. Ее сестра так ничему и не научилась в школе Старлинга? Суждения других совершенно бессмысленны, если ты сам не придаешь им значения.

В четырнадцать лет Винсент уже был красавцем, себе на беду. Высокий – шесть футов четыре дюйма – и статный, несмотря на свою худобу. Сейчас он потряс кулаком в воздухе и заулюлюкал, обводя взглядом улицу. Тут же во всех домах защелкали замки и запоры.

– Прекрасно, – сказал Винсент. – У нас с ними не будет проблем.

Он выделялся всегда и везде, и особенно здесь, в маленьком городке, где мальчишки – его ровесники – носили мешковатые джинсы и играли в бейсбол на пыльном поле, но сейчас прервали игру и уставились на чужаков. Красавчик Винсент с черными, зачесанными назад волосами нес за плечом гитару, с которой не расставался, несмотря на отцовское заявление, что гитара, как и спортивные автомобили, есть проекция травмированного мужского эго.