Правила бунтаря и застенчивой девушки - [11]

Тогда почему я так хреново себя чувствую?

Он коснулся моей щеки, заглядывая в мои глаза.

– Я не пытаюсь тебя спасти. Мне просто не нравится, что ты катаешься на небезопасной машине, особенно, когда допоздна работаешь и направляешься по дороге, которая ведет в чертово никуда, – его брови резко опускаются, когда его внимательный взгляд направляется к шортам, которые на мне и едва прикрывают мою задницу. Несколько мгновений он моргает, затем его глаза снова встречаются с моими. – Подожди… Где ты сегодня была? Я думал, что ты работала.

Паникуя, я придумываю, какую ложь рассказать ему. Была на вечеринке? Танцевала в клубе? Ха! Типа это когда–нибудь сработает. Я редко выбираюсь на вечеринки и еще реже одеваю такие короткие шорты.

Невозможно придумать хорошую ложь, я решаю, что вечеринка – мой лучший выбор.

– Я была на той вечеринке с девчонками из своего класса по химии. Это была вечеринка у бассейна, но ты же знаешь, как сильно я ненавижу плавать, так что просто пошла в шортах.

Боже, я ненавижу ему врать.

Но будет хуже, если рассказать  правду.

Его внимательный взгляд снова падает на мои ноги. Кусая свою губу, он тянется и проводит своими костяшками по внешней стороне моего бедра.

– Как так происходит, что ты никогда не одеваешь такие вещи на мои вечеринки у бассейна?

Я дрожу от неожиданного прикосновения, и Господи боже, эти глупые бабочки практически лишаются своих чертовых рассудков.

– Я, ммм... – я прочитаю свое горло, пытаясь очистить свою систему от дрожащей интонации. Не то, чтобы он никогда раньше не трогал твою ногу. Иисус, возьми себя в руки. – Я не знаю… потому что я знаю тебя и знаю, что ты не рассердишься на меня за то, что не следую дресс–коду вечеринки.

Сжимая вместе свои губы, он медленно бредет взглядом по моему телу к моему лицу. Я изучаю его глаза, пытаясь интуитивно его почувствовать, смотрю, купился ли он на мою ложь. Если кто и может распознать мое вранье, так это Бек. Хотя, я вообще не могу понять его настроение. Я всегда могла это делать, но в последнее время что–то изменилось. Так, что я потеряла возможность читать своего лучшего друга, или он стал сильнее закрыт?

Его губы кривятся в хитрой ухмылке.

– Ну, больше нет.

– Хм?

– С этого момента, я буду выходить из себя, если ты не будешь следовать дресс–коду моей вечеринки, – он скрещивает руки и кажется очень довольным собой. – Поэтому в пятницу, тебе лучше показаться на моей вечеринке, одетой в сексуальное черное платье.

Я морщу нос.

– У тебя вечеринка на следующий день после Дня Благодарения, что требует от людей одеваться в сексуальные черные платья? Какая у нее тема?

– Сделаю–такую–черт–возьми–какую–захочу тему, – его глаза сверкают в свете моих сигнальных огней. – А так как ты такая любительница вечеринок, теперь мне не надо умолять тебя прийти.

Дерьмо. Я не очень хорошо продумала это.

Почему меня не отпускает чувство, что он знает, где я сегодня была, и просто пытается заставить меня сознаться?

Он дает мне секунду признать, что я лгунья, но будучи большой трусихой, все, что делаю, – киваю.

Разочарованно вздыхая, он прогуливается мимо меня.

– Поехали, давай доставим тебя домой. Я бы спросил – хочешь ли ты, чтобы я заказал эвакуатор, который забрал бы твою машину, но уже знаю ответ, – он останавливается перед моей машиной, где я оставила фонарик, балансирующий на бампере, и нагибается, чтобы осмотреть двигатель. – Итак, еще я могу завтра забрать тебя, и мы вместе приедем сюда и починим это, или можем одолжить грузовик Ари и отбуксировать машину к дому твоей матери.

– Возможно, отбуксировать будет лучше, учитывая, что я на сто процентов уверена, что с ней не так, – я отхожу за него, чувствуя себя взволнованно из–за того, что произошло, и от желания этой утешительной близости.

Он внимательно смотрит на двигатель, нагнув свою голову, его рот сжимается в тонкую линию. Я не знаю, что творится у него в голове, но мне не нравится, каким расстроенным он выглядит, и я ненавижу то, что я приложила к этому руку.

– Спасибо за спасение моей задницы, – я чувствую необходимость сказать, так как вина шевелится в моей груди. – А также за то, что снова был моим рыцарем в сияющих доспехах.

Он глубоко вздыхает, прежде чем поднять на меня внимательный взгляд, улыбка играет на его губах.

– В любое время, принцесса.

 Я сдерживаю вздох.

– Бек… я думала, что у нас было соглашение о том, что ты больше не будешь использовать это прозвище. Я стала для него слишком взрослой.

–  Я никогда ни на что не соглашался. Ты просто мне сказала, чтобы я остановился, а я сделал это на некоторое время, – он плавно обвивает рукой мои плечи, и все, о чем я могу думать, – безопасность, безопасность, безопасность. – Но считаю, раз я сегодня вечером твой рыцарь в сияющих доспехах, то ты должна быть моей принцессой. Это часть правил, а ты не можешь спорить с правилами.

Я качаю головой, позволяя ему выиграть в этот раз, даже учитывая, что это прозвище заставляет меня чувствовать себя ребенком или девицей в беде.

– Ладно, но этой принцессе нужно добраться домой, – сквозь зевоту говорю ему я. – Она действительно хочет спать.