Праведники - [138]

Набычившись, он опустил взгляд.

— Но допустим, ваши подозрения имеют под собой основания. Я рассуждаю чисто гипотетически, конечно. — Мужчина смотрел на Уилла чуть ли не с насмешкой, небрежно покручивая в пальцах тонкую авторучку. — Допустим, кем-то действительно предпринимаются некие действия в отношении… праведников. Предположим даже, что кто-то и в самом деле снаряжает их в последний путь. И пусть даже за всем этим стоит некая религиозная организация. Но у меня есть, выражаясь вашим языком, серьезные подозрения, что вы не решитесь ставить палки в колеса этой организации, мистер Монро. И более того, сочтете это для себя кощунством. Посмотрите внимательно на себя, на свои раны… Разве это не знак?

— Вы мне угрожаете? Вы избили меня до потери чувств, а теперь угрожаете убийством?

— Нет, разумеется, нет. Я угрожаю вам не убийством, а чем-то, что гораздо хуже.

Против желания Уилл не смог скрыть изумления.

— Хуже?..

— Я угрожаю вам исполнением слова Божьего. Я угрожаю вам претворением в жизнь всего того, о чем человечество предупредили тысячи лет назад. Грядет час искупления, мистер Монро. Час искупления и покаяния. И спасутся лишь те, кто ждет этого часа с нетерпением и по мере сил способствует его приближению. Всех же прочих… кто пытается отсрочить его наступление, увернуться от воли Божьей… ждут адские муки. Вечные и страшные. Каждый земной день, исполненный страданий, будет казаться им столетием. И за каждым земным днем последуют еще тысячи и сотни тысяч таких же. Подумайте об этом, мистер Монро. Не вставайте на пути у Господа и не подавайте руку помощи тем, кто давно отвернулся от него. Я прошу вас об этом, и я приказываю.

На этом разговор их был окончен. Уиллу вновь надели на глаза повязку, крепко взяли под локти и куда-то повели. Они прошли коридором и вошли в лифт. Как показалось Уиллу, лифт спустился вниз на несколько этажей. На прощание ему развязали руки и выпихнули из раскрывшихся дверей.

Через несколько секунд, сорвав с глаз повязку, Уилл обнаружил, что находится на подземной муниципальной автостоянке.

Человек, который только что говорил с Уиллом, набрал хорошо известный ему телефонный номер.

— Думаю, с него хватит, — сказал он в трубку.

— Да, я согласен, — послышался на другом конце провода голос Апостола, который Уилл непременно узнал бы, если бы мог его услышать.

ГЛАВА 62

Понедельник, 19:12, Краун-Хайтс, Бруклин

Окружавшая белизна едва не ослепила Уилла. По снегу гуляли лунные блики, из окон и дверей синагоги лился белый свет. На крыльце было не протолкнуться от хасидов, которые сегодня вовсе не походили на ворон. Скорее, на лебедей.

На каждом была белая туника поверх черного костюма, белый шарф и белая ермолка. Даже обувь была светлая. В синагогу все входили, и никто не выходил. Изнутри доносился шум, какой можно услышать, пожалуй, лишь на стадионах.

Тиша, с которой он созванивался несколько минут назад, сообщила, что в Краун-Хайтсе наступил не’елах — заключительная часть главной религиозной службы года продолжительностью ровно в сутки. Никто из этих людей ничего не ел и не пил в последние двадцать четыре часа, и все это время они пребывали в молитвах. Это была финальная стадия величественного Йом Кипур — Дня всепрощения. Тиша сказала, что в эти минуты врата неба медленно, но верно закрываются, отделяя тех, кто успел покаяться, от всех остальных.

В течение всего дня в синагоге не смолкали шум и голоса…

— В первый день года она начертана, в День всепрощения она запечатана. Сколь много умрет и сколь много родится, сколько много продолжит жить и сколько много почит…

Уилл едва влез в помещение, в котором было битком народу. Никто не улыбался, никто друг с другом не разговаривал. Все лица были крайне серьезны. Каждый из присутствующих усердно молился вслух, держа перед собой раскрытую священную книгу и равномерно раскачиваясь вперед-назад, вперед-назад…

— Запирающий врата неба… спаси нас, о Господи!

— Прошу прощения… — то и дело говорил Уилл, отчаянно проталкиваясь вперед и рыская по синагоге глазами.

Люди стояли плотной массой и не желали расступаться. Порой Уилл даже не знал, куда ему поставить ногу. А ему необходимо было срочно разыскать рабби Фрейлиха! Срочно, если он всерьез рассчитывал на заключение задуманной им сделки. Он расскажет ему все о Церкви Воскрешенного Христа, о тех, кто убивает праведников, а Фрейлих взамен вернет ему жену. Только так.

Уилл бросил взгляд на часы. У него в запасе было не больше получаса. Сейчас угроза миру была актуальна, как никогда. А если он не успеет, если Йом Кипур пройдет, Фрейлих, чего доброго, решит, что непосредственная опасность миновала… И тогда его трудно будет уговорить сделать то, что задумал Уилл.

— Вы не знаете, где рабби Фрейлих? Вы не видели рабби Фрейлиха?

Большинство просто игнорировали его отчаянные мольбы. Каждый был погружен в свою молитву. Откликнулись лишь двое — не отрывая глаз от своих книг, они раздраженно махнули рукой… в противоположные стороны.

Оставалось двадцать три минуты… Всего двадцать три…

В тот момент, когда Уилл — уже совсем отчаялся и собирался заорать на весь зал, его кто-то схватил сзади за плечо и развернул к себе. Острая боль пронзила его руку. Застонав, Уилл приготовился как следует ответить обидчику.