Правдивая небыль - [36]

Дарья будто этого и ждала, бросившись к Артему, она повисла у него на шее. Он совсем не ожидал такого поворота событий и чисто рефлекторно обнял её за талию. А Даша, уткнувшись в его плечо со счастливой улыбкой шептала:

— Я никуда тебя больше не отпущу, никуда… так и знай.

— Даша, ты как себя чувствуешь? — не найдя ничего лучшего спросил он.

— Уже хорошо, ты ведь рядом.

Судя по нормальному цвету её лица, она говорила правду, а ведь ещё полминуты назад жар её тела буквально обжигал Артёма.

Оторопевшие родители молча наблюдали за этой сценой, ожидая, что будет дальше. Первым напомнил о себе Самуил Львович:

— Дашенька, ты не будешь возражать, если Артём покинет тебя всего на несколько минут, нам нужно с ним обсудить очень важный вопрос.

— На несколько минут? — испуганно произнесла она.

— Да, да, на пять, десять, не больше. Мы будем недалеко в моём кабинете, ты же знаешь.

— Я не хочу, чтобы он уходил, — замотала своей прелестной головкой девушка, вцепившись в руку парня.

— Артём, скажите Дашеньке, что вы обязательно вернётесь, очень скоро вернётесь, — призвал его на помощь профессор.

В эту минуту Артёма одолевали смешанные чувства, с одной стороны, он жалел Дашу и понимал, чем может обернуться его отказ, а с другой, он совсем не хотел надевать на себя этот хомут, да ещё и с непредсказуемыми последствиями. Артём поглядел на профессора, потом на родителей девушки и, встретившись с умоляющим взглядом Эльвиры Германовны, произнёс:

— Даша, я скоро. Ты подождёшь меня?

— Ты обещаешь, Артём?

— Обещаю.

— Хорошо, иди, только недолго… я буду ждать тебя.

Тем же составом они двинулись обратно для дальнейших переговоров.

— Я оказался прав, блокировка сработала, — довольно потёр руками Самуил Львович. — Даша вновь обрела защитника, и фобии отступили. Дорогие мои, вы видели, насколько быстро явился результат, симптомов истерии будто и не было вовсе. И я уверен, что прогресс будет, и он напрямую будет связан с постоянным присутствием в палате Артёма.

— С чем с чем? — не поверил парень. — Вы хотите сказать, что я должен там поселиться?

— Иного выхода я не вижу.

Подорожный, всё это время нервно меривший шагами кабинет, вдруг остановился и повернулся к парню:

— Слушай, Артём, я узнавал, сколько ты получаешь у Викентия, я заплачу тебе втрое больше, это очень, очень хорошие деньги, плюс премия, если всё закончится хорошо. С Викентием я договорюсь. Или вот такой вариант, ты переходишь работать ко мне, на любое предприятие по твоему выбору, сразу начальником юридического отдела. Пока ты здесь вакансия остаётся за тобой. Я тебе, парень, слово своё даю! Как тебе такое предложение?

— Да причём здесь деньги, меня и моя работа вполне устраивает. Вы что предлагаете мне стать сиделкой для вашей дочери? — уже начинал нервничать Артём. — Да о чём вы вообще говорите, о чём вы вообще просите меня?! Нет, нет… я готов приходить к ней, готов общаться с ней, но постоянно торчать здесь… нет, даже не просите.

— Пойми, парень, Даша самое дорогое, что у нас есть, она поздний ребёнок, мы очень долго ждали её… Мы не можем её потерять, не можем! Ты это хоть понимаешь?! Ты же нормальный человек, войди в наше положение, помоги…

— Я всё прекрасно понимаю и сочувствую вам, но и вы меня поймите, я же не психотерапевт, я всего-навсего юрист!

После этих слов на глазах Эльвиры Германовны навернулись слёзы, и она сдавленным голосом произнесла:

— Артём, вы же видели, как Дашенька к вам потянулась, она доверяет вам… Мальчик мой, ну хочешь, я на колени перед тобой встану? Только помоги нам, прошу тебя, помоги…

Респектабельная дама сделала к нему шаг и действительно собралась опуститься на колени. Но Артём вовремя остановил её, удержав за руки.

— Ну зачем вы так, зачем вы меня позорите? — с покрасневшим лицом проговорил он.

— А мне не зазорно, я же мать и мой ребёнок страдает… я всё сделаю, всё, что в моих силах лишь бы помочь Дашеньке.

— Эльвира Германовна, голубушка, успокойтесь, у вас же больное сердце, успокойтесь, прошу вас, — постарался смягчить ситуацию главврач.

Договорить они не успели, в кабинет, как и в прошлый раз, но уже со стуком — ворвалась всё та же медсестра.

— Что случилось, Оля? — уже заволновался профессор.

— Самуил Львович, у Подорожной снова истерика…

— Её хватило на десять минут… всё, что и требовалось доказать, — заключил Самуил Львович, глянув на наручные часы. — Ступай, Оленька, мы сейчас определимся. Решайте, молодой, человек, решайте… если вы не согласитесь, нам придётся перейти на психотропные препараты, чтобы хоть как-то затормозить её нервную систему, иначе её мучения только усилятся. Жалко девочку, жалко…

— Ну хорошо, допустим, я соглашусь, допустим… И сколько мне здесь куковать?

— Друг мой, с юмором у вас всё в порядке и это даёт нам надежду на позитивный результат. Я думаю, от нескольких дней до месяца, всё зависит от динамики купирования её проблем.

— До месяца?! Да вы что, я же сам свихнусь за это время!

— Нервные болезни не заразны, молодой человек, а с психикой у вас всё в порядке, на глазок вижу.

— Ну а если динамики не будет, что тогда? — не сдавался Артём.

— Это самый худший из вариантов, но надеяться мы будем на лучшее. Вы побудете нашим гарантом спокойствия девочки, а мы в свою очередь постараемся поскорее отыскать дверку, за которой прячутся её фобии, и подберём к ней ключик. Мы подберём его, обязательно подберём. Что скажете, молодой человек?