Правдивая история о рыбаке и рыбке - [2]

В сторону Усть-Лабинска прошел катер. Сергей Иванович попытался закричать, но делать это ему было и стыдно и неловко, и крик его не испугал бы муху, сидящую на носу. Катер не спеша прошел мимо, и вскоре скрылся по горизонтом. Странно, что рыбаков до сих пор нет. Hо еще не вечер, а к ночи обязательно кто-нибудь нагрянет на этот островок на привал.

Сергей Иванович проверил закидушки, на его беду ничего не поймалось. Вновь пришлось лезть на дерево и собирать гусениц. Между тем зашло солнце, Сергей Иванович в очередной раз вытащил пустую снасть и на ужин пришлось довольствоваться супом из дважды вареной картошки.

Прихлебывая свой суп прямо из котелка, решил Сергей Иванович устроить огромный костер. Тогда его, может быть, заметят с берега или с проходящего судна. Топорик был в уплывшей лодке, и ветки для костра пришлось обрезать ножом. Влажные ветки горели плохо, но в конце концов Сергей Иванович добился своего и большой огонь ему удалось поддерживать около получаса. Его действительно заметили, но местные жители, привыкшие к тому, что остров часто посещают мальчишки и рыбаки не придали значения этому.

Ситуация была гораздо серьезнее, чем представлялось Сергею Ивановичу в силу свойственного ему оптимизма: в одном из густо населенных районов страны терпел бедствие человек и никто не собирался спасать его.

Разумеется, его искали. Сосед, обеспокоенный отсутствием учителя, сообщил куда следует. Пустая лодка нашлась довольно быстро, и сразу возникла версия, что Сергей Иванович утонул. Спасатели на этом успокоились, вернув родственникам лодку с наполовину разворованным снаряжением. Со двора Сергея Ивановича потихоньку стал исчезать хозяйственный инвентарь. Жена Сергея Ивановича спешно вернулась домой, и недолго погоревав, стала делать необходимые приготовления для похорон, на случай обнаружения тела мужа, в чем спасатели твердо заверили ее, ибо покойнику деваться было некуда, и через пару-тройку дней он неминуемо должен был себя обнаружить в районе ГЭС.

А Сергей Иванович в это время терпел самую ужасную нужду. Первые дни он набивал желудок листвой, травой и молодыми побегами. Если среди травы попадалась букашка, Сергей Иванович не задумываясь глотал ее. Его мысли были только о еде. Он с тоской вспоминал те борщи и каши, которые по признаку давности приготовления отдавались свиньям. К нему пришла мысль довольно тривиальная, но в состоянии сытости недоступная человеку: нет плохой пищи, есть разные степени голода.

Когда мимо островка проходила какая-то баржа, Сергей Иванович принялся орать, бегать по берегу и размахивать руками. Матросы хохотали до упаду, а шкипер, обратившись к рулевому, сделал выразительный жест, щелкнув себя по горлу. Баржа скрылась, оставив нашего робинзона рыдающим.

Рыба упорно не ловилась. Казалось бы Ткаченко повезло, что у него оказалась снасть, но она была совершенно бесполезна. Понять причину своего невезения Сергей Иванович не мог.

Hа четвертый день, пожертвовав своей рубашкой, он изготовил некое подобие хватки. Около часа он терпеливо выжидал когда в его снасть заплывет рыбешка и его терпение вознаградились. Пять рыбок трепетали в его рубашке. Четыре он тут же съел, не утруждая себя чисткой, а пятую, разрезав на мелкие кусочки и насадил на крючки. Свой нож он потом тщательно облизал. Hовая наживка улова не принесла.

С тех пор основной рацион Сергея Ивановича составили мальки. Терпение и усидчивость требовались немалые, но голод лишь стимулировал их. Ловля на живца не оправдывала расходов на наживку. Это было какое-то заколдованное место: при обилии рыба, она упорно не шла на крючок.

Впрочем, рыба существо живое и ей свойственно любопытство, и Сергей Иванович, как опытный рыболов знал это. Если плотва и гусеницы не привлекали рыбу, то, возможно, ее удастся привлечь хитрой наживкой. Из копеечной монеты, случайно оказавшейся в кармане, бесполезной не только на необитаемом острове, Сергей Иванович изготовил блесну. Дырку он проковырял ножом, потратив на это полдня, а, зажав ее между двумя деревяшками, слегка согнул, сделав отдаленно похожей на крылышко стрекозы.

В который раз Сергей Иванович забросил закидушки и с нетерпением принялся ждать клева, который начался неожиданно быстро. Это была крупная рыба, однако в условиях Сергея Ивановича 20 сантиметров - это уже большая добыча. Велико же было его удивление Ткаченко, когда на берег он вытащил совершенно неизвестную ему рыбу. Такой он отродясь не видал: круглое тело, выпученные глаза, большой рот, маленькие плотные плавнички и совершенно необычная чешуя, переливающаяся всеми цветами радуги. Пока Сергей Иванович разглядывал улов, рыба заговорила на чистейшем русском языке

- Слышь, мужик, отпусти меня и проси что хочешь!

От удивления Сергей Иванович выронил рыбу и стал озираться по сторонам:

- Кто здесь?!

- Дурак! - с земли выругалась рыба, - просил отпустить, а не бросить. В воду кидай, в воду! И с крючка сними!

Говорила рыба, в этом сомневаться не приходилось. Сергей Иванович поднял ее и поднес к лицу. Рот рыбы вполне явственно открывался:

- Мужик, ну до чего ты бестолковый! Выпусти меня и проси чего хочешь. Время-то идет! - и уже как бы обращаясь к невидимому свидетелю, рыба произнесла: - Видали этого остолопа? Я скоро задохнусь, и он свое счастье проворонит.