Правда о Ванге - [86]

Когда мы были помоложе и посильнее, то ходили гулять к ресторану "Белый клен" в Петриче. Там на скамейке уже ждали наши давние подруги: Йорда, Вера, Марика. Мы часто виделись, пока сестра не переселилась в Рулите. О чем мы только ни говорили. Ванга по-настоящему отдыхала, так как никто не приставал к ней с просьбами.

Еще с детства у меня осталась привычка вставать утром ни свет ни заря. Сестра не разрешала встречать солнце в постели. Всегда говорила: «Как только взойдет солнце, берись за работу. День предназначен для труда, ночь — для сна и отдыха». А еще говорила, что нельзя ложиться в постель, если не вытрясти покрывала. «Ни к чему оставлять кошмары в не выбитых покрывалах», — говорила она.

Вернувшись вечером из Рупите, Ванга сразу шла в ванную, купалась, а потом мыла все до блеска. И только потом поднималась в спальню. Как бы поздно мы ни возвращались, она никогда не изменяла раз заведенному порядку. У нее был образцовый порядок и в приготовлении пищи, и в питании. Чем бы она ни была занята, ровно в 12 часов еда была уже готова и стояла на столе — каждый день разные блюда. Она жалела современных мужчин, потому что их жены не готовят, боясь располнеть, а их сильные половины по утрам завтракают холодными булочками, обедают бутербродами с кофе, да вечером — все то же.

А как мы готовились к праздникам… Перед Пасхой, в Чистый четверг вставали до восхода солнца, красили яички, на Успенье Богородицы пекли хлеб из муки молотого турецкого гороха, а к Рождеству — баклаву. Венета, которую Ванга вырастила как свою дочь, придумывала разные игрушки для украшения дома и было очень весело и празднично.

Горожане Петрича отмечают день Святого Георгия как престольный праздник. Накануне праздника замешивали тесто и выпекали вкусные бублики и другие лакомства, готовили разную еду. На другой день поднимались высоко на гору Беласицу, расстилали чистые скатерти и раскладывали еду. Ванга рассказывала детям бесчисленные истории, не упуская случая проучить их, приводя примеры, как выдается возмездие и за доброе, и за недоброе дело.

Во время наших прогулок в горах к нам присоединилась известная журналистка из Белграда. Расспрашивала о проблемах своей страны и возможности их решения. А Ванга ей сказала, что безбожие сербов уже привело и приведет к еще более тяжелым проблемам. Встреча произошла до войны в бывшей Югославии. «Ты не даешь себе отчета, почему так случится? — опросила Ванга журналистку. — А потому что вы вместо «доброе утро» или «добрый день» на каждом слове ругаетесь и даже придумали нецензурную брань для Бога. Какой милости, какого добра можно ждать от Него? Человек сам делает свой выбор, а потом сам за все отвечает».

Когда наш отец был еще жив и мы жили в Струмице, он привел нас обеих в село Поголево. Там была церковь Пресвятой Богородицы, построенная в чистом поле, довольно далеко от дома бабушки Велики — женщины, которая была смотрительницей храма. Она получила эту привилегию после того, как на большой глубине в земле на том самом месте нашла маленький белый камушек в форме Пресвятой божьей матери с младенцем. Этот камушек лежал на видном месте в церкви в серебряной чаше. Отец привел нас сюда: — Богородичный камень считали чудотворным. Самой большой мечтой отца была, чтобы Ванга снова прозрела. Поэтому мы решили на ночь остаться в церкви и вместе помолиться об ее выздоровлении. Когда стемнело, бабка Велика заперла нас снаружи и пошла домой. Мы с Вангой улеглись на рогожке, прижавшись друг к другу. Вероятно, мы быстро заснули, но в полночь обе проснулись от неясного шума. Я огляделась вокруг — мне стало страшно от необычной обстановки. Никого я не видела, но над нашими головами кружила минут двадцать светлая точка словно маленький уголек. Огонек прошелся по стенам, потом исчез. До утра мы с Вангой не сомкнули глаз. Когда пришла бабка Велика и открыла дверь, мы были на ногах. Ванга шепнула мне, что этот свет был не что иное как святая Богородица. Не меньше удивила меня и бабка Велика. Открывая дверь, она сказала: «Видали, Божья мать посетила вас ночью. Вы должны быть очень рады». Конечно, мы были очень взволнованы и ждали, что к Ванге вернется зрение. И оно вернулось, но не для того, чтобы смотреть на наш грешный мир, а чтобы видеть необъятные Божьи селения.

В то время, пока мы жили в Петриче, в адрес Ванги шли письма со всего света. Однако мы редко отвечали. Я переживала написанное в письмах, страдания тех людей как свои собственные, читала письма вслух, но Ванга редко отвечала. Почему — не знаю. Возможно, личный контакт для нее был важнее.

Однажды рано утром в дверь постучали двое — семья из Чехии. Их восьмилетний мальчик вдруг перестал говорить. Несколько раз они писали Ванге, но ответа не было, и они решили приехать. Мать рассказала Ванге, что в школе какой-то мальчик влепил их сыну пощечину, и, вероятно, от испуга он перестал говорить. Если хочет чего-то — пишет на бумажке. Ванга сказала им, что ребенок заговорит неожиданно. Пока мы беседовали с родителями, мальчик стоял во дворе. Возле приемной скопилось человек 200. Каждый хотел пройти первым. Пробиваясь вперед, люди толкали друг друга. Кто-то, пытаясь сдержать напор толпы и навести хоть какой-то порядок, ненароком прищемил руку мальчика калиткой. Услышав крик, мы вместе с чехами выскочили на улицу. Невероятно, но кричал именно их сын. Я побежала, схватила его за руку и сунула прищемленный пальчик под струю воды, текущей из крана в саду. Прибежали родители, а мальчик без труда, забыв о немоте, стал рассказывать, как это случилось. Произошло чудо, причем здесь, на этом самом месте. Вот почему чехам нужно было приехать сюда, а не ждать писем. Трудно описать радость этих людей, когда они вновь услышали голос своего ребенка.