Правда о штрафбатах — 2 - [83]

Олег Павлович Будничук:

Болею, ревматизм крутит. На День Победы часто и не встаю. В дивизию на встречи не хожу. А штрафной?

Отец во время войны был техническим директором военного завода, бронировал тысячи людей. Ему ничего не стоило сына пристроить, держать при себе. Нет — и в голове не держал.

Валерий Иванович Голубев:

Меня под трибунал за дело. Несколько «залетов» основательных, запросто могли «вышака» дать, а мне шесть лет с заменой. Извините, не буду говорить — за что. Жить я не собирался. Ощущение было — кончилась будущая моя жизнь.

Друг один посоветовал: будет страшно — пошевели большим пальцем ноги. Я как-то вспомнил и пошевелил. Надо же, и страх ушел, и улыбка на лице. Танки прут, а у меня улыбка на роже. Не надеялся я жить в своей будущей жизни.

Военюрист Долотцев:

Судили не по своей воле! Страхом держали, но в идею — верили! Мы верили, что должны эту мировую революцию совершить и зажить по-человечески! Теперь уже веры прежней нет. А что осталось? Не хочу быть пророком, но если будет война или что-то подобное — не дай Бог! — поверьте мне, мы не найдем ничего другого, кроме как применить угрозу и силу, чтобы заставить людей воевать! И будем стрелять! Не станет 58–10 — найдется другая. Иного не дано — разбегутся. Если грех брать, пусть партийные органы на себя тоже берут! Они командовали нами. Я был бы рад, если б меня начальник политотдела хоть раз поддержал. Они только давили! Я скоро из жизни уйду, но скажу: до последнего времени не знаю, зачем они вмешивались в это дело?

Иван Михайлович Богатырев:

— У меня медали «За отвагу», «За боевые заслуги», орден Отечественной войны — это с фронта. Теперь еще военкоматы каждый год дают. Этих у меня много — 14 штук. Даю правнуку играть. Они так и лежат, в полиэтиленовом пакете. Сам не надеваю — не люблю. Гремят они…

Родина. 1991. № 6–7 Лебедев Б.

Правда и ложь о штрафниках

Поздним вечером 15 ноября на Первом телеканале прошел показ документального фильма «Подвиг по приговору», рассказывающего об истории штрафников времен Великой Отечественной войны. Причем телевизионщики рассказали не только о штрафных батальонах и ротах, воевавших в Красной армии, но и о немецких штрафниках, так называемых тенях вермахта. Немецкие штрафные подразделения, к концу войны по своей численности доходившие до дивизии, кстати, появились в немецкой армии на два года раньше, чем в нашей. Мало этого, авторы фильма поведали телезрителям историю штрафников, начиная с времен римских легионеров и солдат Петра I. В фильме было предоставлено слово нескольким советским ветеранам. Некоторые из них сами были штрафниками, среди участников фильма был и ветеран, в годы войны командовавший штрафной ротой. В фильм также вошел рассказ немца, прошедшего войну в составе немецких штрафных подразделений. Насколько же увиденное и услышанное в этот поздний вечер разительно отличается от всего того, что год назад нам показывали в лживой киноподелке «Штрафбат»!

Истины ради надо отметить, что телевизионщики, авторы новой работы Первого канала, не были бы сами собой, если бы в своей работе не попытались лягнуть прежний строй и прежнюю власть. Так, свою новую работу они преподносят как какое-то крупное, ранее неведомое миллионам людей открытие в истории Великой Отечественной войны, как великую тайну, хранившуюся властями чуть ли не за семью печатями, как что-то столь секретное в прежние годы, что об этом в нашей стране почти никто ничего не знал. Не зря же свою работу они поставили в рубрику «Тайны века». По их комментариям, звучащим с экрана, выходит, что история штрафников — это великая тайна. Хороша же тайна, о которой знали миллионы воевавших, которым зачитывался знаменитый приказ № 227, больше известный как сталинский приказ «Ни шагу назад». Тайна, о которой в шестидесятые годы по всей нашей с гране пел Владимир Высоцкий. Его голос звучал с тысяч магнитофонных лент.

Не удержались авторы-документалисты и от того, чтобы не обвинить советское командование в якобы неоправданной жестокости. Так, это командование, оказывается, иногда посылало в атаку тысячи штрафников лишь для того, чтобы разведать огневые точки противника. Откуда взялись эти тысячи, если у командования в распоряжении были лишь батальон или рота штрафников?

Вот немцы подобное сделать могли, поскольку в вермахте была даже штрафная дивизия № 999. Но для наших нынешних деятелей с телевидения немцы — чуть ли не воплощение ангельской заботы о собственных солдатах. Да и не только о них. А ведь одно то, что, в отличие от нашей поистине более гуманной системы наказания провинившихся (по которой максимальный срок пребывания в штрафниках — три месяца или до первого ранения), в немецкой армии существовала система бессрочного пребывания в штрафниках и не признавались никакие ранения — искупление вины кровью, — говорит о многом. Мало этого, особо отличившихся в боях штрафников в нашей, Красной армии, награждали боевыми наградами. То, что мало кто из штрафников выживал — это правда.

Но даже при перечисленных попытках авторов новой работы мазнуть черной краской наше прошлое их фильм можно расценивать как образец правдивости в сравнении с грязной киностряпней «Штрафбат», которую нам показали в преддверии шестидесятилетия Победы. В «Подвиге по приговору» нам рассказывают очевидцы — и их рассказ подкрепляется документами — о том, что командирами штрафников назначались боевые, как правило, опытные, проверенные офицеры, ничем не запятнавшие свою офицерскую репутацию и честь, а снявшие заказанную и, наверное, хорошо проплаченную киноподлость, авторы «Штрафбата» уверяют зрителей, что тех командиров назначали из состава самих же штрафников. Во всяком случае, главный герой их фильма, разжалованный майор, штрафник Твердохлебов командует штрафным батальоном.