Правда о русской революции: Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения. - [8]

Судьбу Карпова решил эсер А. А. Петров. Арестованный вместе с О. С. Минором в начале 1909 г., он дал согласие стать секретным сотрудником, в связи с чем полиция посодействовала его побегу из тюрьмы. Затем он уехал за границу и сознался во всем своим товарищам по партии. Они потребовали, чтобы он «искупил грехи» путем убийства одного из полицейских чиновников. Карпов настолько слепо доверял Петрову, что оборудовал специально для него конспиративную квартиру на Астраханской улице, в доме № 25, в Выборгском районе. При их очередной встрече 17 декабря Петров подорвал установленную под столом в гостиной бомбу.

22 декабря 1909 г. начальником охранного отделения Санкт-Петербурга был назначен Михаил Фридрихович фон Коплен. (На него попытался совершить аналогичное покушение в апреле 1909 г. в Париже другой доносчик - Михаил Рнпс*) Фон Котен учился в Полоцком кадетском корпусе, Павловском военном училище, Николаевской военной академии Генерального штаба в Санкт-Петербурге, что сделало его вместе с Глобачевым единственными высокопоставленными офицерами, начальниками охраны с высшим образованием. Возможно, поэтому К. Д. Кафафов вспоминал фон Котен а, как одного из очень немногих образованных офицеров политической полиции, которых принимали «в любом обществе». Губернатор Москвы, где фон Котен был начальником охранного отделения начиная с апреля 1907 го. на тал его «блестящим руководителем», который воспитывал у своих подчиненных преданность к работе и «корпоративистский дух». Спиридович считал его «умным, интеллигентным и способным», но полагал, что он «использовал рискованные методы». Тайный осведомитель характеризовал фон Котена как человека, «с которым трудно разговаривать, жесткого, рассказчика неприличных анекдотов и полного собачьей преданности к автократии».

Очевидно, фон Котен был весьма талантливым охранником, скорее всего не уступавшим Герасимову, но, возможно, такой умный, настойчивый профессионал, не чуравшийся любых методов полицейского сыска, не был правильным выбором для времени, когда завоевание общественной поддержки для правительства являлось более важной задачей, чем ликвидация остатков уже уничтоженного подпольного революционного движения. Во всяком случае, таково было решение товарища министра внутренних дел, заведующего полицией В. Ф. Джунковского, назначенного на этот пост в начале 1913 г. Человек с высоким чувством чести или, по крайней мере, производивший впечатление одержимого им, Джунковский посвятил много усилий и времени «зачистке» полицейских организаций. Он стремился защитить и поддержать государственный порядок, но не применял для этого традиционно использовавшиеся методы, запретив иметь секретную агентуру в армии и средних учебных заведениях. По этому поводу им был издан специальный циркуляр. Однако дальнейшие события показали, что действия Джунковского не были оправданными.

В планы Джунковского по чистке аппарата тайной полиции входило смещение фон Котена. В ноябре 1913 г. он организовал ревизию охранного отделения в Санкт-Петербурге. Созданная им комиссия, собравшая достаточно компрометирующего материала, обосновала необходимость этого увольнения. Она обнаружила наличие «слишком большого количества беспочвенных арестов» и «недостаточность перекрестной проверки» отчетов агентов, Судя по всему, такие погрешности свойственны были всем охранным отделениям, но говоря уже о жандармских управлениях.

Хотя градоначальник Д. В. Драчевский и предупреждал, что не может гарантировать обеспечение безопасности в столице без фон Котена, тому предложили «повышение» до главы жандармерии на периферии, от которого он вежливо отказался и в январе 1914 г. добровольно ушел в отставку из жандармского корпуса. Одно время он был начальником штаба Кронштадтской крепости, затем занимался укрепленном российской контрразведки, для чего выезжал в секретные командировки в Германию и Австрию, потом служил в Гельсингфорсе.

Преемником фон Котена стал П. К. Попов, пребывавший до этого на посту начальника Севастопольского жандармского управления. Сначала он просил Джунковского отклонить его кандидатуру, но после согласился на эту должность только «но три месяца», а прослужил в течение года. За это время мало что изменилось в деятельности охранного отделения. П. К. Попои был на хорошем счету в Департаменте полиции и Министерство внутренних дел, считавших его крупным специалистом в доле политического сыска. Да и сам он себя считал таковым.

Интересно отметить, что в 1913-1915 гг. Департамент полиции много занимался вопросом обновления инструктивного материала по политическому розыску. Эта работа была поручена подполковнику В. Э. Энгбрехту, который закончил он в декабре 1914 г. Документ имел заголовок «Наказ по ведению политического сыска» и содержал три основных раздела. «Наказ»Энгбрехта был послан на заключение полковнику Попову, которое, к сожалению, отыскать не удалось. В связи со смертью Энгбрехта Попов перехватил инициативу по подготовке этого документа, значительно доработал и расширил его уже в качестве штаб-офицера для поручений при министре внутренних дел.