Правда о баптистах - [15]

На этот отзыв о вредности баптизма в гражданском отношении история уже сказала свое слово, именно, что экзарх сильно ошибался. Как тогда, так и теперь, во время освободительного движения, баптисты доказали, что они мирные граждане, кои ищут улучшить общественный строй не насильственным переворотом, но проповедью Слова Божия о любви к ближнему.

Как видно, мнение экзарха Грузии о тифлисских баптистах не осталось без последствия: означенный выше отзыв, написан был, как мы упомянули, в 1885 году, а 26 марта 1887 году Павлов и армяно-лютеранский проповедник Абрам Амирханьянц были арестованы и заключены в тифлисскую тюрьму. Воронина тоже ведено было арестовать, но его не было дома, он был в отлучке. В тюрьме они были дней десять. По ходатайству некоторых лиц им позволено было на свои средства в сопровождении одного полицейского чина отправиться в ссылку. Воронин прибыл вскоре домой и в апреле 1887 года все трое: Воронин, Павлов и Амирханьянц с семействами выехали из Тифлиса в 4-летнюю ссылку в Оренбург, под надзор полиции.

По истечении четырех лет Павлов и Воронин воротились из ссылки в Тифлис, а Амирханьянц переселился в Финляндию.

Воронин раньше Павлова возвратился в Тифлис, в 1891 году, и полиция отобрала от него подписку в том, что он не будет вести сектантской пропаганды. По возвращении же в Тифлис Павлова, хотя от него полиция потребовала такую же подписку, но он отказался дать таковую, говоря, что это противоречит убеждениям его совести.

По причине болезни детей Павлов выехал на лето в селение Приют, где он 6 августа был арестован и препровожден в Тифлис, откуда он, на этот раз уже этапным порядком, снова был препровожден в ссылку в Оренбург еще на 4 года. Семья его в следующем году отправилась к нему, но в июне 1892 года его жена и трое детей умерли от холеры, одна дочь утонула, так что у него остался лишь один сын. В ссылке Павлов вступил во второй брак.

По высылке Павлова во вторую ссылку в том же 1891 году сосланы были еще следующие, более видные, члены тифлисской общины: Мартин Кальвейт в Гирюсы, Андрей Мазаев в Кубу и Андрей Леушкин в Геокчай; все трое сосланы были по распоряжению администрации на 5 лет. Собрания были запрещены, но братия все же продолжали собираться, ссылаясь на закон 3 мая 1883 года, дозволяющий раскольникам творить молитву в частных домах. За собрания они были преданы суду, но Судебная Палата оправдала их.

3 сентября 1894 года издан был министром Внутренних Дел циркуляр, коим секта «штунд» была признана вредной на том основании, что последователи ее отвергают все церковные обряды и таинства, и не только не признают никаких властей, но восстают против присяги и военной службы, уподобляя верных защитников Престола и Отечества разбойникам, и проповедуют социалистические принципы, общее равенство, раздел имуществ и т.п. и что учение их в корне подрывает основные начала православной веры и русской народности, поэтому министр, с своей стороны, согласно сообщенному ему Статс-секретарем Победоносцевым определению Священного Синода, признал тоже секту штунд одною из наиболее опасных и вредных в церковном и государственном отношении.

Таким образом, выковано было сильное орудие борьбы со штундизмом и баптизмом. Стоило только баптистов назвать штундистами, и обвинение было готово, а доказать баптисты ничем не могли, что они действительно баптисты, а не штундисты.

Духовенство посредством земских начальников широко пользовалось этим новым законом и донимало баптистов разными штрафами и тюремными заключениями за, якобы, недозволенные собрания по 29 ст. Уложения о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Наши братия разорялись от этих судебных преследований. Когда они не в состоянии были платить деньгами, то их, часто в страдную летнюю пору, отрывали от полевых работ и бросали в арестные дома на месяц и более. Случалось и так, что родителей брали под стражу, а дети одни оставались дома, и все это лишь за то, что они «вопреки закону» осмеливались двое, трое или более собираться вместе для молитвы и чтения Слова Божия.

Однако этот закон против штундизма, составленный на основании пристрастных донесений духовенства, преследовал такую секту, которая в действительности не существовала, судя по тем признакам, которые приписывались ей: отвержение военной службы и всяких властей, общее равенство и раздел имущества. Поэтому Сенат отнесся совершенно беспристрастно и справедливо к штундистам: он считал недостаточным одного названия «штундист», усердно приписываемого баптистам духовенством и полицейскими властями, но требовал фактических данных для обоснования виновности подсудимых, обвинявшихся в принадлежности к этой ереси, и, за отсутствием таковых, часто отменял решения низших судебных инстанций. Но не всегда дело можно было довести до Сената: это возможно было лишь там, где еще существовал институт мировых судей — в городах; в деревнях же братья не могли пользоваться этим благом, потому что там губернские учреждения безапелляционно решали дело, а решали они его почти всегда не в пользу обвиняемых.

1894 год особенно тяжел был для баптистов по причине сильного гонения. В этом году Воронина, вскоре после собеседования в Тифлисе со слепым миссионером Шашиным, снова выслали административным путем под надзор полиции в Вологодскую губернию на 4 года.