Права человека: аспекты проблемы - [11]

Нам, вероятно, этого понять не дано.

Один из персонажей клоуна Вячеслава Полунина не стесняется своего одиночества… Нас всегда учили скрывать его, как нечто постыдное, ибо считалось, что одиночество – удел неполноценных, неспособных к дружному коллективному труду на общее благо. А на самом деле одиночество – всего лишь обратная сторона свободы. Хотя бы потому, что самые важные решения человек должен принимать сам и на самые главные вопросы – отвечать самому себе. В принципе люди, пытаясь выйти из первобытного стадного состояния, все еще решают главные задачи: учатся осмысленному и плодотворному одиночеству. Но тут наметились два основных варианта. Первый – это западный (условно говоря) герой-одиночка. Он всем, конечно, знаком; это ходячий набор навыков выживания. Джон Рэмбо. Последний бой-скаут. Крепкий орешек. Одинокий волк. Второй вариант – наш герой. Грустный, взъерошенный человечек в желтом балахоне. Он тоже один. Он обдумывает важный и очень печальный вопрос: если главное в этом мире – умение выжить, то стоит ли в нем вообще жить? Он уже хочет сделать следующий шаг от волка к человеку, чтобы одиночество перестало быть только выживанием.

О личных и общественных ценностях. Вся история человечества свидетельствует о том, что политики и власти постоянно используют человека в своих эгоистических целях, ссылаясь на то, что это необходимо в общественных интересах, а значит, и для блага этого человека. Люди идут на лишения и даже на смерть ради этого мистического всеобщего блага, но в конечном счете убеждаются, что их обманули. Всякая революция требует жертв якобы для великих целей. Свергнув диктатуру, революционеры могут удержать власть с помощью новой, еще более свирепой, диктатуры.

О жертвах новой диктатуры Ж. П. Марат сказал: «Чтобы помешать пролитию потоков крови, я настаиваю на пролитии нескольких ее капель»45. Но из капель крови постепенно образуется море. В сущности это оправдание всяких репрессий. Еще более четко сформулирована эта мысль В. И. Лениным, который утверждал, что диктатура пролетариата – это «ничем не ограниченная, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стесненная, непосредственно на насилие опирающаяся власть»46. Это определение на практике реализовалось в виде террора, продразверстки (насильственного изъятия продовольствия у крестьян), массовых расстрелов и преследований духовенства, представителей «господствующих классов», либеральной интеллигенции, офицерства, экспроприации их имущества. Имело место общее обесценивание человеческой жизни якобы во имя высшей цели – победы революции. Даже суд превращался в орудие классовой борьбы. В. И. Ленин писал: «Суд должен не устранить террор, обещать это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его»47.

Никакие злодеи и преступники не натворили в мире столько зла, не пролили такие реки человеческой крови, как люди, возомнившие себя спасителями человечества (вспомним хотя бы Робеспьера). Крайней бесчеловечностью отличалось, к примеру, правление Великого Кормчего, одного из основателей китайской Компартии Мао Цзэдуна, правившего страной почти 30 лет. «Великий скачок» и «народные коммуны», устроенные им во второй половине 50-х гг. ХХ в., привели к страшному голоду и гибели 400 млн человек. Более 100 млн человек так или иначе пострадали во время культурной революции, спровоцированной Председателем Мао.

Здесь уместно в качестве комментария привести слова Г. С. Батыгина: «Что такое "народ", именем которого творятся кровавые преступления? Революционер видит за этим величественым словом не живых людей с их "мелкими" заботами, а идею народа, ради которой этих людей можно принудить к счастью. Более того, он одержим ненавистью к живым людям в такой же степени, в какой он предан идее. Ведь живой человек мучительно не соответствует ей, он – незрелый, несознательный, плотский». Революционеры «…уничтожают не соответствующих Идее (равно как и соответствующих ей) ради их же собственного блага»48.

В подтверждение этой мысли философа приведем цитату из «Революционного катехезиса» М. Бакунина и С. Нечаева, их проповедь самоотречения: «§ 1. Революционер – человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единым исключительным интересом, единою мыслью, единою страстью – революцией. <…> § 6. Суровый для себя, он должен быть суровым и для других. Все нежные, изнеживающие чувства родства, дружбы, любви, благодарности должны быть задавлены в нем единою холодной страстью революционного дела… Стремясь хладнокровно и неутомимо к этой цели, он должен быть готов и сам погибнуть и погубить своими руками все, что мешает ее достижению»49.

В «интересах народа» и для ускорения полной победы социализма проводилась политика индустриализации Советской страны (пятилетки), тогда как крестьянство голодало и уровень жизни в стране был крайне низким. Теми же интересами оправдывались «раскулачивание» и «коллективизация» сельского хозяйства (миллионы крестьян, в том числе среднего достатка, были лишены имущества и выселены в отдаленные районы, где многие из них погибли, а созданные колхозы оказались экономически неэффективными).