Прав тот, кто сильней - [79]
А когда проснулся, вокруг было уже светло. Известное дело, в небе — в вышине — светает раньше. Мы уже вышли из облаков, может быть, потому, что спустились значительно ниже. Сейчас просыпающаяся земля под крыльями смотрится макетом местности. Только движение на дорогах показывает, что там жизнь не замерла.
— Скоро прилетим? — спросил я у затылка пилота.
— Скоро. Я уже разрешение на посадку запросил. Сейчас «коробочку» сделаю, и будем садиться.
«Коробочка», насколько я знаю, — это какой-то обязательный маневр перед посадкой.
— На какой аэродром?
— Мы не в саму Москву. В Подмосковье. Здесь обычно только «кукурузники» садятся, когда на сельхозработах пашут. Грунтовая полоса. Так что готовься... Протрясет, как во время гонок на арбах. Машина у меня старая, три ресурса вылетала...
На переднем сиденье потянулась, просыпаясь, Таня. Помотала головой.
— Подлетаем, значит... — констатировала. — Вы давно на этом самолете? — спросила пилота.
— Третий год... Как на пенсию вышел. На этом да на «Як-58». Молодежь натаскиваю...
— А до этого? — спросил я.
— До этого на вертолетах. Два срока в Афгане...
Нет, не зря я недавно думал, что с человеческого затылка можно считывать состояние даже лучше, чем с лица. Лицом каждый управлять умеет. А вот затылком — сложнее. Затылок у Тани даже под волосами напрягся, выражая не то чтобы опасность, но опасение. Я провоевал в Афгане три срока.
— Борт «ноль сорок семь»... Вижу вас... — сказало радио голосом невидимого диспетчера.
— Захожу на посадку? — спросил пилот, насколько я знаю, излишне вольно для строгих и регламентированных отношений летчика и диспетчера.
Даже без слов про Афган я бы догадался по его манере разговаривать — бывший военный летчик, которому осточертели все строгие команды, и он рвется их разнообразить.
— Посадку разрешаю. За больным машина прибыла. Сразу к стоянке выруливайте, они подъедут...
Значит, я больной... Таня обернулась:
— Все, Сережа, в порядке будет. Не волнуйся... — и опять значительный взгляд.
Я понял.
— Голова сильно кружится, — словно бы пожаловался. — Это не от полета... Это после приступа... Но вообще-то почти оклемался. Может быть, и жить даже буду...
Она на шутку не отреагировала. Пилоту было вообще не до нас.
Маленькая «Моравия» легла на крыло и довольно быстро вышла из виража. Я увидел впереди желтую и, должно быть, пыльную грунтовую полосу, чуть в стороне небольшую башенку диспетчера и традиционную полосатую «колбасу» на длинном шесте — показатель направления ветра для летчиков. Стоянка для самолетов — догадаться нетрудно — это утрамбованная площадка недалеко от металлического ангара. Рядом с ангаром стоит «уазик» с красным крестом на белом фоне — медицинская машина за мной.
Интересно... Что же все-таки случилось?
— Ремни пристегните, сейчас затрясет, — сказал пилот. — Здесь полоса дурная.
Мы выполнили приказ.
«Моравию» в самом деле затрясло сильно. Посадка — это не по воздуху летать. Но приземлились мы успешно. Когда остановились двигатели, мы выбрались на крыло. Пилот с Таней помогли мне спуститься, несмотря на мое сопротивление, — я понял взгляд Тани и усердно изображал из себя больного, но полноценного мужчину, желающего самостоятельно управлять собственным телом. Управлял, но морщился. Вообще, вел себя, как всякий сильный мужчина, стесняющийся своей вынужденной слабости.
Тут только я пилота и рассмотрел в лицо. Он тоже смотрел на меня внимательно.
Подошла машина.
— У тебя брата нет? — спросил он.
— Нет.
— Похож ты на одного парня, только того Лехой звали. Спецназовец. Вместе мы в Афгане летали...
«Семнадцать лет, Миша, прошло. Немудрено и ошибиться...» — сказал я мысленно. А вслух лениво и со смешком произнес другое:
— Бывает, — и пожал плечами. — Меня часто с каким-то Исмаилом путают, а не с Лехой. Несколько раз было... Одна женщина даже пыталась с меня алименты потребовать... А я этого Исмаила в глаза не видел.
Пилот усмехнулся и хитро подмигнул мне.
Распахнулась боковая дверца машины. Два круторылых парня в медицинских халатах меньше всего напоминали медбратьев. Мой взгляд без проблем определил у каждого из них под халатом по пистолету в подмышечной кобуре. Значит, дело еще интереснее, чем я предполагал...
3
Машина с места рванула довольно быстро. Только шлейф пыли остался позади. Таня сидит рядом. Может быть, это глупо, но я все еще надеюсь на нее.
— Куда мы? — спросил.
— В реабилитационный центр.
Один из медбратьев сел спереди. Второй рядом с нами. Тут же из под простыни с носилок появились два автомата. Стволы направлены не на меня — в окна. Это несколько успокаивает.
— Долго ехать? — спросил я.
— Полтора часа, товарищ капитан, — сказал медбрат, сидящий рядом.
Дело, кажется, не так плохо. А то я уже начал примериваться, как и кого мне в этой ситуации бить.
С пыльного проселка «уазик» выехал на шоссейную трассу. Двигатель, судя по тому, как мы обгоняли престижные иномарки, форсированный.
— Ты этого летчика знаешь? — спросила Таня.
— Нет... — я посмотрел на медбратьев. Им, впрочем, как и Тане, ни к чему слышать, что кто-то меня узнал. Я не в курсе сложившейся ситуации и соблюдаю осторожность. Потому что хорошо знаю: если дело какое-то серьезное и во мне сильно заинтересованы, то отлетавший три срока самолет Миши вполне может сломаться во время очередного полета. Просто рассыпаться в воздухе...
Ангел, бывший капитан спецназа ГРУ, профессионал высокого класса, стал киллером. Киллером, который знает себе цену. И если он взялся убрать наркоторговца по кличке Таманец, то доведет дело до конца. Даже если на его пути встанет всесильная Контора. Но, похоже, за ним охотятся не только люди из ФСБ, но и бывшие коллеги из ГРУ. Им-то он зачем? Неужели они все еще надеются, что он будет на них работать? Ладно, он сможет переиграть и тех, и других. Для него главное — выполнить заказ...
Славно повоевал на Северном Кавказе капитан спецназа ГРУ Александр Смертин. За время боевых действий он прослыл настоящим героем, решительным и бесстрашным бойцом. И прозвище у него появилось соответствующее – Саня Смерть. А враги прозвали его Валар, что по-вайнахски значит то же самое... После тяжелого ранения Александр уехал в деревню к матери. В это время чеченские боевики объявили охоту на всех офицеров ГРУ, воевавших на Кавказе. За голову Валара они назначили премию в пятьдесят тысяч долларов. И вот в Россию едет группа боевиков, среди которых – высококлассный снайпер.
Капитана спецназа ГРУ Страхова уволили из армии по ранению. Он в растерянности – кому он теперь нужен на гражданке, если умеет лишь искать врагов, находить их и убивать? В довершение от него ушла жена. Остался капитан один. Хоть еще и молод, но жизнь уже сломана. Впереди – мрак безысходности, пьянство и деградация. Но вот как-то Страхов стал свидетелем, как группа отморозков напала на мужчину и женщину. Депрессию у капитана как рукой сняло. В нем мгновенно проснулись старые боевые навыки. Он тотчас же ввязался в драку и принялся с хрустом ломать носы и челюсти отморозкам.
Человека без документов, избитого до потери сознания, подобрали омоновцы и привезли в военный госпиталь Ханкалы. Обнаружив на его лице следы пластической операции, врач позвонил в ФСБ. Вот тут все и завертелось. Сначала госпиталь обстрелял снайпер, потом атаковали чеченские боевики. Но человеку удалось уйти живым и невредимым. Теперь на него объявлена охота. Ведь все уверены, что этот человек знает код доступа к банковской ячейке, в которой хранится тридцать миллионов долларов, похищенных из сейфа ООН. Группа особого назначения ГРУ под командой полковника Согрина тоже ищет беглеца, но с одной целью – использовать его как приманку, на которую клюнут террористы, засевшие в горах Чечни…
Разведывательный взвод спецназа ГРУ старшего лейтенанта Арзамасцева выслеживает место сбора террористических банд. Разведвзвод действует предельно скрытно, ничем не выдавая себя, так как цель – лишь собрать данные о местоположении базы бандитов. Но внезапно в дело вмешивается взвод спецназа внутренних войск, преследующий одну из мелких банд. Арзамасцев понимает, что «краповые» вот-вот сорвут всю тщательно подготовленную операцию. Перед командиром разведчиков теперь стоит крайне сложная задача: спасти товарищей по оружию и не выдать при этом своего присутствия…
Бойцам частной военной компании «Волкодав» поставлена задача: ликвидировать элитное украинское спецподразделение «Тень», боевики которого совершили несколько успешных диверсий на территории России. Чтобы выяснить местонахождение базы «теней», в их ряды под видом беглого рецидивиста внедряют одного из «волкодавов» – лейтенанта Иващенко. В это же время из изолятора ФСБ совершает побег один из украинских диверсантов, которого некоторое время назад захватили «волкодавы», в том числе Иващенко. Лейтенант, который уже успел внедриться в ряды «теней», оказывается под угрозой разоблачения.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
В Сан-Франциско один за другим погибают два известных бизнесмена. В обоих случаях почерк убийцы одинаков: жертвы усыплены снотворным и задушены голыми руками. У обоих на кистях рук оставлена надпись по-латыни: «Опоздание недопустимо». Подключившийся к расследованию детектив из России Олег Потемкин устанавливает, что погибшие любили живопись и в разное время заказывали свои портреты у одного и того же художника. Не здесь ли кроется разгадка преступления? Или все дело в латинской надписи, на поверку оказавшейся девизом элитной воинской части, воевавшей в Ираке? У ее ветеранов особый взгляд на искусство и… очень сильные руки.
Хозяева художественного салона Ирина и Рубен Левицкие больше ценят не сами картины, а доход от их реализации. И не церемонятся в способах обогащения. Легко могут подставить коллег, продав им подделку, за взятку организовать обыск у конкурентов или «заказать» особо несговорчивых. Доказать причастность Левицких к покушению на известного коллекционера поручено следователю Платову. Но это не просто даже при наличии улик. На стороне обвиняемых такая серьезная сила, бороться с которой может или ненормальный, или слишком уверенный в себе человек.
Рассказ Охота на Тигра погружает в окопы Великой Отечественной Войны давая почувствовать всю тяжесть быта и накал сражения отряда бронебойщиков. Популярность книг и фильмов о войне доказал факт успеха "«28 Панфиловцев» и то что книги о мужестве предков были и будут интересны читателям всех возрастов. Книга посвящена Павлу Ивановичу Шпетному – подбившему из противотанкового ружья 6 танков.
В книгу Леонида Влодавца — широко известного автора детективного жанра вошли два остросюжетных криминально-психологических романа. В первом романе рассказывается о невероятных событиях, произошедших с главным героем Лехой Коровиным, попадающим в непредсказуемые ситуации. Череда преступлений, вольно или невольно связанных с героем второго романа, необычная динамика происходящего — все это заставит читателей дочитать эту книгу до конца.