Прав тот, кто сильней - [61]

— Если только не заставить его самого ко мне прийти. Это единственный в данной ситуации выход.

— Это же собиралась предложить я. Ты словно мысли читаешь... Расскажи, как это делаешь.

— У нас одна школа, и мысли движутся в одном направлении. Вот и весь секрет.

— Я даже вариант просчитала. Даже подготовила бы его к твоему приезду, но у меня не хватило оборотных средств. Затраты требуются большие. Но вариант заманчивый.

— Выкладывай.

— Продается квартира. Этажом выше тещи Таманца. Через два дома от него самого.

— Интересно. Сколько просят?

— Семь тысяч баксов.

— Сегодня же купим. Ты еще не договорилась?

— Договорилась. Знала, что ты одобришь. Через два часа встречаемся с продавцом в нотариальной конторе.

— Как часто Таманец навещает тещу?

— Раз в месяц.

— Значит, следует его вытащить туда?

— Следует.

— Это мы сделаем легко. Что еще?

— То, что «еще» мне не слишком нравится... — Таня даже помрачнела и блеснула глазами, отчего сразу перестала быть несчастной женщиной и сделалась припертой к стене Ратхой-дьяволом, закрывающей вход в пещеру[11]. Не хотел бы я быть в это время на месте хромого тигра с опаленными усами.

Я усмехнулся и сделал ей комплимент.

— Если не нравится даже тебе, то мне и подавно не понравится. Но все же интересно было бы узнать, что это такое.

— Я стала проверять ситуацию вокруг Таманца. На всякий случай. Или дополнительные пути поискать — про запас, или знать, с чем можно непредвиденно встретиться. Ты же, насколько помню, не любишь непредвиденностей. И выстроилась интересная картина. Кто-то сильно прижал Таманца, а он даже не знает, кто. Со всех сторон прижали, вздохнуть возможности не имеет. Сорвались два выгодных контракта, арестовали на таможне груз, хотя таможенникам было сполна заплачено. Компаньон сбежал с крупной суммой денег. Сбежал или исчез — это неизвестно. Таманец считает, что сбежал, а он мог просто по чьему-то приказу исчезнуть. Не мне тебе объяснять, как такие дела делаются. А по том еще у инвалидской фирмы, через которую Таманец торговал сигаретами без налогов, отобрали льготы. И все это произошло одновременно.

— И что? — насторожился я, уже сообразив, за какую гору закатывается местное солнце. Тут и ребенок просчитает варианты.

— У Таманца много долгов. При такой работе это естественное явление. У одних взял, другим отдал. Третьим сам дал в долг. Если нет систематизированного производства, то стабильности в финансах быть не может. И вот почти одновременно все его основные кредиторы вдруг сами ощутили сильное давление, и им срочно потребовались оборотные средства. Тянут с Таманца. А он застопорился. Только бензозаправочные станции, где он пока полновластный король, дают прибыль. Но заправки не смогут решить его проблем.

— Это не может быть стечением обстоятельств. Чтобы такое организовать, требуются громадные одновременные капиталовложения. Такое под силу только десятку московских олигархов или государству.

— Вот мы и пришли к самому интересному. Все дело в том, что Таманца прижимали почти без денег. Как-то так получилось, что прижимали его компаньонов. Одного взяли под следствие. Третьего заставили сбежать, бросив предприятие. Четвертый объявил себя банкротом. Пятый просто чего-то испугался и отказывается от всякого сотрудничества. Абсолютно ясно, что его чем-то существенным придавили для этого.

— И кто это делает?

— Мне пришлось рискнуть. Со своего компьютера я побоялась, но через «Интернет-кафе» вошла в сеть таможни. У них там защита гораздо мощнее, чем в ФСБ. Про ментовку я уже не говорю. Но я сумела. Несколько попыток делала. Пробилась. И полюбопытствовала. Им пришло сообщение о грузе Таманца из ФСБ, и был затребован отчет о проведении операции. Все документы подписаны генералом Легкоступовым. Более того, даже сотрудника приставили для контроля — знали, что Таманец таможне платит, а таможня дает «добро». Какой-томайор Мороз этим руководил. Не знаешь такого?

Внешне я удар выдержал хорошо.

— Знал, — сказал я кротко. — Он сегодня ночью умер в поезде, которым я приехал. Упал в открытую дверь тамбура. Правда, перед этим получил перелом челюсти и пулю. Но я здесь ни при чем. Я имею в виду пулю. Стрелял его сослуживец, который тоже умер сегодня ночью. Не знаю только, какой смертью.

— И ангелы кружили над ними... — мрачно сказала Таня. — Слушай, Ангел, везде, где бы ты ни появился, тебя окружает смерть. Мне как женщине это не совсем приятно, хотя я принимаю это как офицер спецназа. Но ты сам как считаешь — ты не слишком увлекаешься?

— Ангелам и положено провожать людей в последний путь, — отшутился я. — Но ты не закончила.

— Закончить недолго. На основании одного факта, не имея других подтверждений, я делаю вывод, что Таманца пытается прижать ФСБ. Только почему? Чем он не угодил им?

— На это тебе отвечу я. Таманец — только пешка. Сильная, грозящая превратиться со временем в проходную, но лишь пешка. Идет какая-то другая игра. Большая. Которую я и сам не совсем понимаю. Вернее, совсем не понимаю. И я в ней что-то значу. И Виталий Пулатов — тоже. Он вчера звонил мне, предупреждал, что его пасет ФСБ. Контора творит какую-то комбинацию против Службы. И Таманец в этом замешан. И Труповоз тоже.