Практика трансерфинга. Пробуждение смотрителя, или Новая реальность - [8]

Итак, давайте понаблюдаем за Смотрителем со стороны и посмотрим, что с ним происходит по ходу пьесы. Примем в расчет то, что наш Смотритель, или внутренний наблюдатель, видит жизнь своего героя со стороны, словно на экране кинотеатра. При этом он четко осознает разницу между собой и своим героем, а также осознает свое место в зрительном зале.

На первых порах жизни пьеса действительно выглядит замечательной, увлекательной, интересной и захватывающей. Но вот постепенно Смотритель начинает замечать одну очень странную особенность, а именно то, что его присутствие в пьесе полностью обходится вниманием всеми окружающими. Все почему-то общаются только с Телом персонажа, заботятся только о нем, радуются тому, как быстро Тело учится кушать, ходить и говорить.

Смотрителю то и дело хочется сказать: «Эй, я же здесь! Я же не на экране. Почему вы смотрите туда, на персонажа, и с чего вы все так сильно за него беспокоитесь? Ведь каждый из вас — тоже Смотритель, играющий пьесу своего собственного персонажа. Неужели вы забыли, что эта жизнь — всего лишь пьеса наполнения желаний?» Но детский Разум еще не способен выразить окружающим взгляд Смотрителя на жизнь и объяснить, как Смотритель воспринимает ее. Очевидно, что необходимый для этого словарный запас не накоплен Разумом. Да и Разум, честно говоря, толком не знает, как выглядит Смотритель, хотя точно знает, что тот существует, поскольку Смотритель посредством внимания постоянно сообщает Разуму, на что ему теперь хочется посмотреть. Так все продолжается до тех пор, пока Разум не начинает понимать, что все окружающие люди общаются исключительно с ним, только его просят принимать определенные решения и брать ответственность за что-либо. В результате для Разума становится очевидно, что, по сути дела, он сам всем заправляет в этом мире. А поскольку вокруг никто не говорит о Смотрителе, то Разум начинает сомневаться в факте существования такового и решает для себя, что он, должно быть, и есть тот самый загадочный Смотритель. Разум практически перестает взаимодействовать с вниманием и впоследствии становится послушной марионеткой маятников. Ну, а как же Смотритель, спросите вы? Смотрителю ничего не остается делать, как продолжать смотреть пьесу. Не беда, что не всегда удается посмотреть то, что хочется, ведь и так тоже можно пьесы смотреть.

Можно-то оно можно, но лишь до тех пор, пока остросюжетное красочное зрелище не перетечет в довольно скучную, серую документально-повествовательную рутину, в которой все происходит в одной и той же комнате, где герои произносят одни и те же фразы, и все повторяется день за днем.

Предлагаю эксперимент: возьмите пятичасовой документальный фильм на совершенно неинтересную для вас тему и добросовестно попробуйте посмотреть его до самого конца.

Как думаете, сколько времени пройдет, прежде чем вы погрузитесь в крепкий и здоровый сон? Возможно, что вы продержитесь пару часов, не больше. И дело здесь даже не в том, насколько скучным оказался фильм, а совсем в другом.

Представьте себе, что

Смотритель видит экран кинозала не напрямую, а через прозрачную пленку, которая является экраном Души.

Богатство выбора — это наше право от рождения, и оно будет постоянно манить нашу Душу к чему-то лучшему. А лучшее есть всегда. Оно записано в Пространстве Вариантов и находится там в неизменном виде: в виде сюжетов бесчисленного множества кинолент, подобных той, которую мы видим на основном экране кинозала. Душа человека не только знает о существовании лучших сюжетов, она еще и видит их. При этом то, что видит Душа, мгновенно транслируется на ее прозрачный экран. Чем скучнее сюжет на основном экране, тем сильнее интенсивность образов на прозрачном экране Души. Смотритель, естественно, выбирает то, что интересней ему, а поскольку контроля над развитием основного сюжета у него уже нет, то он время от времени целиком погружается в просмотр событий на пленочном экране Души.

То, что мы наблюдаем вокруг в жизни,— это события, происходящие на основном экране нашего кинотеатра, а то, что происходит на пленке нашей Души, общепринято называть воображением.

Процесс просмотра сюжетов на пленке Души можно довольно хорошо пронаблюдать на примере чтения книги. То, что вы видите перед собой,— это листы бумаги, скрепленные друг с другом, на которые в определенном порядке нанесены буквы. Если вести взгляд по строчкам справа налево, то где-то внутри станут мгновенно возникать вполне видимые для нас, но невидимые постороннему взору красочные образы. Где они возникают? Они возникают на экране Души. Экран Души, как и основной экран, никогда не пустует. На нем постоянно идет показ отрывков из той или иной киноленты. Иногда там крутится какая-то реклама, но, что бы там ни происходило, это всегда будет очень увлекательным и интересным, поскольку исходит от самой Души. Нередко случается так, что какая-то вещь из происходящего на основном экране вызывает в Душе интерес, и тогда изображение на ее экране начинает во многом походить на основную картинку, однако Душа закрашивает то, что ей не нравится в основном сюжете, или просто видоизменяет его на своей пленке до приемлемого вида. В результате Смотритель перестает видеть мир таким, каким он разворачивается перед глазами в воспринимаемом материальном воплощении. Картины видимого мира переплетены с воображением настолько тесно, что Смотритель уже перестает понимать, где же проходит граница между воображаемым и действительным. Он даже начинает постепенно забывать о своем собственном существовании в зрительном зале и целиком погружается в просмотр этой странной смеси образов. Можно с уверенностью сказать, что по отношению к происходящему вокруг Смотритель находится в состоянии, мало чем отличающемся от обычного сна, который мы видим ночью, лежа в постели, поскольку пелена воображения полностью закрывает собою реальный мир. Смотритель засыпает и перестает обращать должное внимание на происходящее вокруг. Он, конечно, видит происходящее, но внимание его рассеяно, и все сливается в один фон где-то на заднем плане. Смотритель замечает только то, что сильно выделяется из общего фона, да и то ненадолго. Таким образом, человек замечает не более одной-двух вещей в каждом отдельно взятом моменте.