Практика на Лысой горе - [92]
– Видите ли, Дина, – осторожно начал Вовк, – я врагом университету и его студентам никогда не был и не буду.
– Он только меня не любит, – внес ясность Вий-Совяцкий.
– Да, – подтвердил Вовк, – но к твоему делу это не относится.
У меня пропал дар речи. Ну да, конечно. Я по собственной воле торчала у того камня, а потом провалялась у Саввы Геннадиевича в лазарете, восстанавливаясь от энергетического истощения.
– То есть как не относится? – хрипло спросил Андрей Григорьевич. – Вы же чуть ее не угробили!
– От инициации силы еще никто не умирал, – сухо заметил Вий-Совяцкий, – а вот пробудить силу – задача не из легких. Требовалось создать ситуацию, в которой Дине ничего бы не оставалось, как проявить себя. Теперь ее мало кто рискнет тронуть.
Я только хлопала глазами. Сумасшедшие! Я до смерти там перепугалась, а они – сила!
– Но сказать-то можно было? – исподлобья я посмотрела на ректора. – Что это за эксперименты? А если б что-то пошло не так?
– Это не эксперименты, как вы изволите выражаться, панна студентка, – вдруг подала голос Солоха. – Это необходимость. Знай вы настоящую суть вещей – никогда б не было того букета эмоций и концентрации сил.
На душе стало мерзко и гадко. Умом кое-как понимала, что сделали все верно, а вот душой… нет, душой никак не понять Тяжко вздохнула и вновь уставилась на свои тапки. Ничего умнее в голову не пришло.
– И что… все это ради меня только?
Вовк покачал головой:
– Увы-увы. Хотя, конечно, мы бы многое отдали, чтоб дело обстояло именно так.
– А можно уже не темнить? – достаточно резко бросила Ткачук. – Что тут происходило? Почему умер Кормильцев? Куда делся Дожденко?
– Тише-тише. – Вий-Совяцкий даже приподнял руку. – Сейчас все узнаете.
Чугайстрин-старший неожиданно вздохнул и бросил на сына странный взгляд. Сцепил руки и посмотрел на них.
– История эта тянется еще с рождения Андрея, – произнес он.
Я заметила, как Андрей Григорьевич вздрогнул, но тут же взяла себя в руки. Солоха покрутила лейку в руках, словно раздумывала, кого бы из присутствующих полить кроме бедного кактуса.
– По материнской линии Аин, мать Андрея, принадлежала к старинному роду Эйдриан, славившемуся далеко за пределами Великобритании. Однако в этом роду никогда не было мира. Особенно не ладила она со своим двоюродным братом – Деем Эйдрианом и его матерью Гвен. Уж не знаю точно, каким образом распределяются магические способности у баньши, но выходило так, что они доставались самому младшему мальчику в семье.
Я чуть не ойкнула, но вовремя прикрыла рот рукой. Вот это да! Судя по выражению лица Андрея Григорьевича, он тоже это все услышал в первый раз. И только Ткачук почему-то нахмурилась.
– Погоди, – неожиданно произнесла она, почему-то обращаясь к Вию на «ты». – Помнится, упоминалось имя Аин Кервален, а не Эйдриан.
Тот только пожал плечами:
– Дорогая моя, тут все просто. Кервален – фамилия отца Аин. Поэтому никто и не мог подумать, что премерзкие баньши решат тут разгуляться.
Андрей Григорьевич скрипнул зубами.
– Не все, Павел Константинович, – угрюмо сказал он, – но скажите, какого дидька им понадобилась моя смерть?
– Дей – самый младший в роду, – тем временем продолжил Вовк, до этого сидевший молча. – Если не ты, то сила переходит к нему. Поэтому, не особо заморачиваясь, он прибыл сюда вместе со своей дражайшей матушкой. Аин они оба нежно ненавидели. Поэтому нельзя сказать, что она опрометчиво поступила, отправив тебя подальше от своей родины.
– А еще она никогда бы не стала хорошей матерью, – пробормотал Чугайстрин-старший.
– Но как? – вскинулся Андрей Григорьевич. – Почему Дей под видом Дожденко безнаказанно разгуливал по университету? А эта старая кар… Гвен приняла облик Багрищенко?
– Потому что связались со мной, – хихикнул Вовк.
Я с удивлением посмотрела на него. Надо же, он, оказывается, умеет хихикать. Да еще и достаточно миленько.
– Как? – в один голос воскликнули Ткачук и Андрей Григорьевич.
Вовк пожал плечами:
– Да очень просто. Пронюхали, что я не люблю Вий-Совяцкого, и подкатили ко мне с, кхм, деловым предложением. Мне стало интересно.
Ткачук нахмурилась и сжала кулаки.
– То есть меня вы опоили злыдневской силой только ради того, чтобы досадить ему? – полным яда голосом поинтересовалась она.
Но Вовк, видимо, обладал нехилым иммунитетом, так как деловито достал платок из кармана пиджака и задумчиво разгладил его края.
– А то! – емко высказался он.
В какой-то момент показалось, что Ткачук вскочит и вцепится ему в горло. Я даже невольно сжалась, Шаленый аккуратно положил мне руку на плечо. Вмиг стало спокойнее, я благодарно глянула на лекаря. В ответ – мягкая улыбка и кивок.
– Это был эксперимент, – тем временем продолжил Вовк, – и скажу: весьма удачный. Конечно, ваш обожаемый дед гацал[18] за мной по всей стране в надежде если не уничтожить, то хотя бы надрать хвост.
– У вас есть хвост? – брякнула я и мигом прикусила язык, так как все тут же уставились на меня.
Почувствовав, что румянец заливает скулы, все же не отвела взгляда, смело встретившись с глазами Вовка.
– А как же! – весело подмигнул он. – Конечно, есть! И хвост, и уши, и зубы, и… волчий аппетит!
Оставив школу Годзэн за спиной, она ступила на новый и опасный путь. Её земли – лакомый кусок для жениха. Её соперник – шаман с тьмой в крови. Её цель – вернуть клану прежний статус. Прячь надёжнее кинжал в рукаве, Аска Шенгай. Твой брачный наряд может стать твоим саваном.
Для нее любовь — потеря смысла жизни, для него — конец бессмертия. Огненная ворожея Йанта и служащий морскому богу ярл Фьялбъерн уверены, что смогут избегнуть любви, заменив ее наслаждением. Но когда страсть так сильна, что северное море закипает, а в душах богов поселяется страх, голос рассудка смолкает и начинает говорить сердце.
Она попала в другой мир, получив в дар огромную силу и скверную репутацию. Её прошлое – туман. Её сообщница – безумная богиня. Её опора – мёртвый клан, который нужно поднять из пепла. Бери в руки оружие, Аска Шенгай, твой враг идёт по следам!
Однажды ко мне, Вике Шестопаловой, архивариусу и ведунье, пришел незнакомец с «милым» прозвищем Покойник и попросил восстановить древнюю карту. Откуда ж было знать, что она ведет в давно пропавшее место под названием Бурштынов Ир, где живут загадочные расы? Мира там нет и в помине, а тайны и опасности поджидают на каждом шагу. И сам Покойник совсем не тот, за кого себя выдает! А еще, чтобы выбраться из переплета, мне придется выйти замуж. Сразу за двоих!
Даэ – это предложение стать официальной любовницей. Его не делают первой встречной. Ведь общество может и осудить. И тут такое. Сам Ализар дранг Талларэ! Только… как? Почему? Влиятельный чародей и… девчонка из леса? Ведь у меня ни титула, ни чародейских способностей, ни богатства. Здесь что-то не так.
Тая пишет чернилами на бумаге, Макс – на коже. Ее книги – бестселлеры, его татуировки – произведения искусства. Тая и Макс предпочли бы никогда не встретиться, но судьба сталкивает их лицом к лицу, ломая прежнюю жизнь. И никто не подозревает, что у зла два лица, и имя одного из них – любовь.
Даггер — воин Триватор. Он известен своим мрачным и опасным характером, что делало его идеальным воином для невыполнимых заданий. Он не ведал страха, пока не встретил молодую нежную человеческую женщину, пробудившую его сердце. Её нежное прикосновение, мягкий голос, застенчивость, чувство юмора затронули его так, как он никогда и не предполагал. Одна мысль о том, что кто-то навредит столь прекрасному и хрупкому созданию, наполняла его ужасом. Джордан Сэмпсон медленно приспосабливалась к новой жизни на странной планете вдалеке от раздираемой войной Земли.
Ниа — сирота, пытающаяся выжить в городе, пострадавшем от войны. А еще она — Забиратель, своим прикосновением она может исцелять, забирая боль из тела человека в свое тело. Но, в отличие от сестры и других Забирателей, ставших учениками Лиги целителей, умение Нии с изъяном: она не может отдавать эту боль пинвиуму, зачарованному металлу, использующемуся для этого. Она может только передавать ее другому человеку, это опасное умение ей приходится скрывать от захватчиков города. Если правда раскроется, ее могут использовать как оружие против собственного народа.Из-за слухов о новой войне жизнь Нии стала сложнее, ей приходится отчаянно рисковать, чтобы найти работу и еду.
Дом Ольги исчез, будто кто-то стер его с картины мира ластиком. Дом единственного человека в мире кошмаров. И ей придется пойти по следу, чтобы вернуть утраченное. Но что если цена возвращения — стать такой же, как и все вокруг? Стать чудовищем? Не окажется ли она высока? Или, наоборот, низка?
Бонусная история из цикла «Тенистый Водопад».Независимая и волевая Делла Цанг не верила в призраков, пока не увидела своего умершего кузена в темном переулке. Она не верила и в вампиров, пока сама не превратилась в одного из них.Должна ли она последовать примеру своего двоюродного брата вампира и уйти от всех, кого она знала, или же присоединиться к лагерю «Тенистый Водопад» для проблемных подростков? Этот рассказ из К. К. Хантер даст читателям заглянуть в историю Деллы, которые должны прочитать все фаны цикла «Тенистый Водопад».
Меня зовут Лакспер, и я — Элементаль.Мой народ использует силу земли для поддержания жизни и защиты от врагов. По отцовской линии я должна быть принцессой. Но этому не бывать, потому что я — незаконнорожденная полукровка.Моя работа в качестве Эндера — одного из элитных стражников моего отца, в том, чтобы исполнять приказы. Когда моя старшая сестра отправляется послом в королевство водных Элементалей — в Глубину — мне ничего не остается, кроме как последовать за ней в качестве телохранителя.После смерти короля водных Элементалей начинается смертельная битва за трон — битва, в которой мы вынуждены принять одну из сторон.Я знаю точно лишь несколько вещей.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.