Практика дзэн - [4]

Есть такой афоризм дзэн: «Равенство без разнообразия плохое равенство; разнообразие без равенства — плохое разнообразие». Это изречение не идет дальше общих мест, но уровень понимания, на который оно указывает, не является общим, поскольку он может быть достигнут только на зрелом уровне практики дзэн.

Практика дзэн продолжается все время. Низкое, мелкое «я», от которого, как мы думали, мы освободились, снова обнаруживается в нашем уме, куда оно потихоньку вползло. Долгая, хроническая привычка сознания так прочно пустила корни дурных импульсов в уме человека, что эти импульсы преследуют нас вечно, и мы не способны задержать их появление. Однако чем дальше продолжается наша практика, тем больше мы освобождаемся от мелочного «я». Когда это мелочное «я» все же проявляется, не беспокойтесь по этому поводу; просто не обращайте на него внимания. Когда вас поражает дурная мысль, честно признайте ее существование, скажите: «У меня появилась такая-то и такая-то дурная мысль», — и затем отбросьте ее. Есть изречение дзэн: «Возникновение дурной мысли — это как болезнь, а лекарство — не давать ей развиваться».

Дзэн говорит о «пустоте». Что это значит? Может быть, рассказ окажется полезным для ее понимания. Божество-охранитель захотело увидеть Тодзана Осе, но оказалось, что ему это не удается. Тогда божество придумало хитрый способ: оно взяло из монастырской кухни немного риса и пшеницы и рассыпало их во дворе. В монастыре ко всем вещам относятся с большой заботой — просто потому, что они существуют (эта идея так явно отличается от образа мыслей современного экономического общества). Тодзан обнаружил рис и пшеницу, рассыпанные на земле, и сказал себе: «Кто же мог это сделать, кто мог оказаться таким невнимательным?» И в то же мгновение божество сумело мельком увидеть Тодзана. Увидев зерно, рассыпанное на земле, Тодзан позволил своему уму действовать. На ясном небе появилось облако; вскоре оно исчезло; но в момент его появления божеству удалось увидеть Тодзана. Обыкновенно Тодзан не пребывал ни в чем, и поэтому божество не могло уловить его образа.

Один последователь христианства услышал, что дзэн говорит о пустоте, и предложил для сравнения определение святости. Он говорил, что святость означает завершенность, состояние, к которому уже нечего прибавить. Слово «святость» мы находим в буддизме: Будда свят, Но буддизм предполагает, что ставший Буддой человек забыл о том, что он Будда. Если же вы осознаете тот факт, что вы — Будда, вы в действительности не Будда, потому что попали в ловушку идеи; вы не пусты. Всякий раз, когда вы думаете, что совершается нечто, — становитесь Буддой, достигаете святости, даже пустоты, — вы должны отбросить все это прочь.

Пустота есть состояние, в котором внутреннее душевное давление полностью растворено. Когда в вашем уме появляется мысль, она обязательно сопровождается внутренним напряжением; даже когда вы думаете: «Какой сегодня прекрасный день!», у вас в уме возникает некоторое напряжение. Вы чувствуете, что вам хочется говорить с кем-то другим, сказать ему: «Прекрасный день, не правда ли?» Произнося эту фразу, вы разряжаете напряжение. Эти вопросы детально рассматриваются в главе 10. В текстах дзэн встречается слово «мусин». Буквально оно означает «нет ума» («му» — нет, «син» — ум), т. е. «нет я». Иными словами, ум находится в состоянии равновесия. Каждое мгновение мы думаем, при этом возникает внутреннее давление, и мы теряем равновесие. А в дзэн мы приучаемся восстанавливать равновесие в любой момент. «Я» построено из последовательности моментов внутреннего напряжения. Когда эти моменты растворены, «я» исчезает, тогда существует подлинная пустота.

Есть одна дзэнская тема, или «коан», где задан вопрос: «В чем смысл прибытия Бодхидхармы в Китай?» И на это дается ответ: «Никакого смысла», т. е. никакой цели. Бодхидхарма потратил на путешествие в Китай три года; сегодня мы вряд ли способны представить себе трудности такого путешествия; но вот говорят, что у него не было никакой цели. Дело здесь в том, что выражение «нет цели» означает пустоту. Когда Бодхидхарма прибыл в Китай, первым важным лицом, с которым он встретился был император У династии Лян. Его называли «император У ума Будды», потому что он был убежденным верующим буддистом, построил множество храмов, оказывал помощь монахам и собирал ученых для того, чтобы переводить сутры на китайский язык. Сам он был глубоко начитан в буддийских писаниях и, облачившись в священное обшитое золотом одеяние, читал лекции о сутрах. Рассказывают, что в одном таком случае с небес посыпались дождем цветы, земля изменила свой облик и стала похожа на золото. Полагали, что это награда за большие заслуги императора. Однако если бы У обладал подлинным пониманием буддийской пустоты, если бы она была в нем осуществлена, цветы не сыпались бы с небес и земля не превращалась бы в золото. Император У спросил Бодхидхарму: «Я воздвигал храмы, я помогал монахам; какая добродетель проистекает из этого?» Он ждал, что Бодхидхарма ответит: «Огромная добродетель». Однако последовал ответ Бодхидхармы: «Никакой». Император, возможно, понял свою ошибку и предпринял новую попытку, спросив: «Каков же первый принцип святого учения Будды?» Бодхидхарма сказал: «Пустота, а не святость».