Практическая уфология - [37]

– Выслуживается перед начальством, – пробормотал Моран, презрительно сплюнув.

– Уходим, – позвал Игорь.

Попадаться на глаза недовольному начальству в пьяном виде ни в одной армии не рекомендуется.

– Кажется, праздник закончился, – почёсывая заросшую шерстью грудь в расстёгнутом кителе, сказал Кавад, стоящий в дверях. Видать, тоже услышал крик или направлялся курнуть. – Ветеранская схола, – ткнул он пальцем в штандарт.

«Теперь ещё и это учить, – с тоской подумал Игорь. – Не хватало мне невразумительной „схолы“, так ещё опознание цифр. Четыре косых креста, полумесяц и два меча. И небось у каждого знака символизм в подкладке. И цвет непременно в зачёт».

– Виндикисты.

Игорь слегка наблатыкался в разговорной речи и частенько по корням вычислял незнакомое слово. Сейчас явно прозвучало производное от vindex – защитник.

– За мной, парни! – приказал врач санитарам и резко ушёл задними дворами, умело прикрываясь от дороги строениями.

Судя по действиям, не в первый раз сачкует. Но режет – не отнять, в лучшем виде. Астрика располосовал быстро и чётко. Кстати, и наркоз применял. Когда Игорь заезжал на станцию на прошлой неделе, парень уже бодро ходил, и тамошний фельдшер обещал его вскоре отправить в часть. Но тяжести пока таскать нельзя.

К сожалению, механикам так просто от взора начальства не удрать. Их грузовики находятся на хозяйственном дворе, и от них никуда не денешься.

– Кто разрешил пить?! – немного погодя бушевал центурион. – Кто позволил работать на гражданских?! Вконец, козлы, оборзели! Отдыхать сюда прибыли?! Я вам устрою отдых! Вы у меня летать будете, как новобранцы. Стрельбу сдавать и полы драить! Оштрафованы на месячное жалованье. Всё! А ты… – тыкая в сторону Игоря, не иначе забыл, как зовут, зато помнил задержку с выгрузкой из эшелона. В его понятии пусть сдохнет человек, но приказ должен быть выполнен незамедлительно, – с ними поедешь в качестве транспортной поддержки. Нечего мясо жрать, пока остальные воюют.

Ну да. Сам почему-то в тылу сидит и на чужой кусок завидует.

– Немедленно явиться к центуриону Алексею Сардийскому!

Наименование по городу, а не фамилии чаще всего означало не просто происхождение, а взлёт из самых низов. У нищих и безземельных вместо предков были клички. Имя ничего не говорило, но точно не из букеллариев. У тех фамилии иные.

– Бегом!

Деваться было некуда, залётов и так хватало, и под плеть совсем не хотелось. А дело это вовсе не фигуральное. Регулярно кого-то за нарушения пороли. Механиков это меньше касалось, поскольку всегда «обнаружится» внезапная поломка, объясняющая задержку или опоздание. Но нарываться вредно для здоровья. Тем более что существовал некий контракт, который Игорь в глаза не видел. Он считался вольнонаёмным, форму носить не положено, но поскольку на довольствии, обязан беспрекословно подчиняться старшему по званию в подразделении.

Кое-какие тонкости общения с военными ему преподали товарищи из гаража, обнаружив полную наивность в данном вопросе. Придурочный центурион, как минимум, мог лишить двухмесячного заработка. А жаловаться не возбранялось. Потом. И в случае отказа вышестоящим офицером изменить меру наказания прошение возвращалось по инстанции, и прежний начальник мог запросто добавить, чтобы не кляузничал.

Рысцой Игорь добежал до прибывших, столпившихся у колодца солдат, с обычным для них гоготом по всякому дурацкому поводу обливающих друг друга водой. Натурально сцена из кинофильма о вошедших в деревню немцах. Серо-зелёная форма с большими карманами на груди и боках, рукава закатаны, сапоги из отличной кожи, не чета привычному ширпотребу у новобранцев. Юфть? Кажется, так называлась.

Их было с полсотни, всем уже за тридцать, некоторым крепко. Слово «ветераны» прозвучало не зря. Они свой контракт десятилетний отбарабанили, а иные как бы не по два раза. Им должны были неплохо платить, тем более практически у всех медали. И карабины 81-й модели. А у пары – с оптическим прицелом. Игорь и не знал, что такое бывает. А мог бы догадаться.

– Господин старший вандарий, – обратился он к первому попавшемуся в звании, – не подскажете, где ваш центурион?

Не так уж сложно запомнить знаки различия. Погон не существовало, всё на рукавах. Полоски означали годы службы, после пяти лет узкие заменялись широкой. Звание тоже на рукаве, но другом. У стратиота вообще ничего. Простому сержанту нашивается странный жёлтый овал, как объяснили, плод оливы. В званиях выше добавляется их количество. Для офицеров – уже лист оливы с увеличивающимся числом. Ну и плюс рода войск на петлицах. Пехота имела перекрещенные стилизованные винтовки. Техники носили разводной ключ с отвёрткой. Они могли себе позволить некоторые вольности при общении, будучи по положению выше любого солдата. Достаточно простая и логичная система.

– Зачем тебе Элур?

Говорящее прозвище означало проныра или нечто вроде этого. Без настоящего словаря приходилось самому изобретать подходящий эпитет. Так называли Астрика за умение достать любую вещь, а также найти оправдание для всякого поступка.

– Мой офицер… – Игорь проглотил готовое сорваться неприличное определение, – направил нас с машиной для транспортной поддержки.