Прах Феникса. Ужас в зазеркалье - [22]

– Они видели нас, – неустанно спорила я, заметив, как на востоке заалело небо – совсем скоро рассвет. – Да и квартира вскрыта. Не нужно быть гением, чтобы связать эти вещи. Соседи узнали меня.

– Милая глупая девочка, – с сочувствием в голосе начал Эндж, – ты правда думаешь, что я повел бы тебя туда, зная насколько это опасно? Твои выходки лишь разозлили меня, но никак не напугали. И я понял только одно – тебя лучше держать на привязи.

Мне было плевать. Даже его пламенная речь не смогла развенчать мою уверенность. Я отчетливо помнила взгляд нашей соседки, когда она увидела меня. Лишь пар секунд, но так много успело промелькнуть между нами. Женщина все поняла, а благодаря ее болтливому языка отпадали всяки сомнения – никто не оставит мои поиски.

– Меня найдут.

Мужчина стукнул кулаком по рулю, сжав губы в тонкую линию.

– Господи, детка, ты меня нервируешь. Мне надоело играть с тобой в куколки. Хочешь домой? Увидеть родителей? Знаешь, я не против. – Он резко развернул машин и даже прибавил скорость, благо дороги все еще были пусты.

– Ты отвезешь меня к родителям? – не совсем поняла я.

– Да.

– Почему?

– Разве ты этого не хочешь? – искренне удивился Эндж.

– А когда ты делал то, что хочется мне?

– Значит, поездка в эту Богом забытую квартиру не считается? – усмехнулся мужчина, устало потерев висок. – Милая, я к тебе со всей душой, а ты все пытаешься заехать мне коленом… в общем ты меня поняла. Кто тебя воспитывал?

– И это говорит тот, кто похитил меня, приковав цепями к кровати? – возмутилась я, пытаясь отдернуть правую руку, которая приходилось держать навесу, пока Эндж вел машину.

– Вот только не говори, что тебе это не понравилось. И если уж говорить о личных претензиях, то включи в общий список, сколько ты у меня выпила крови, пиявка. Чувствую себя передвижным донорским центром.

– Куда мы едем? – Мы явно двигались от центральных улиц в пригород. Сначала пропали многоэтажки, а вскоре машина съехала на проселочную дорогу, теряющуюся среди редких ветвистых деревьев. Необъяснимое чувство дежа вю стало лишь сильнее, как только скрылись последние признаки цивилизации. – Здесь же никто не живет.

– Но это не значит, что никто не нашел здесь свое последнее пристанище.

Кладбище. Зловещие силуэты надгробий выступали сквозь сетку переплетенных голых ветвей. Машина остановилась у чугунной ограды.

– Мы на месте, – радостно произнес Эндж, повернувшись ко мне.

– Это кладбище…

– Как наблюдательно. Высшее образование пошло тебе на пользу. Выходи.

– Нет, – уперлась я, вцепившись свободной рукой в сиденье. У меня не было никаких сомнений, что это то же самое кладбище. Там, где я впервые встретила этого мужчину. Мы вернулись к самому начало, но это не казалось мне добрым знаком. Возможно, он решил со всем покончить – похоронить все улики, оборвать ниточки ведущие к нему. Странно было осознавать свою вину в случившемся. Я подняла шум в надежде сбежать, а в итоге получила прямую дорогу на кладбище.

– Это не просьба, а приказ. Когда ты уже поймешь своей скромной головкой, что мне плевать на твое мнение. Либо ты играешь по моим правилам, либо я заставлю тебя это сделать.

Эндж вышел из машины, силой потянув меня за собой, полностью подавляя сопротивление. Солнце медленно поднимало из-за горизонта, и мужчине наверняка хотелось скорее со всем покончить. Я не могла уже оттянуть неизбежное, оно надвигалось неотвратимой лавиной, с минуты на минуту готовой смять меня и пригвоздить к земле. Бесславный финал.

– Прости, что я так поступила, – пришлось пойти мне на попятную, пока он уверенно шел между низеньких оград, натягивая наручники до предела. – Мы можем все забыть и начать сначала. Они не видели твою машину. Тебе не о чем беспокоиться. Давай уедем отсюда. Сейчас же.

– Просто помолчи, – кинул мужчина через плечо, идя напролом, и даже не замечая, как под ногами проседают заброшенные могилы. Он точно знал свой путь, безошибочно ориентируясь в совершенно однотипных на вид кусках мрамора. Восход не делал их светлее. Черноту, зависшую над низиной, отданной под кладбище, ничем нельзя было скрасить, даже теплыми солнечными лучами, только-только расползавшимися по земле.

Шаг за шагом мы только глубже углублялись в лабиринты могил. Я заметила, что захоронения становились все дороже и современней: деревянные кресты встречались все реже, их заменили огромные памятники, скорее напоминавшие настоящие произведения искусства, величиной с горы. Кто-то действительно не скупился, провожая своих близких в последний путь. Мне даже было страшно подумать, сколько могла стоять памятная стена высотой с одноэтажный дом, на которой изображались небольшие миниатюры из жизни молодой женщины. Жутко и в тоже время завораживающе.

Наконец Эндж остановился, притянув меня ближе, и подтолкнув к свежей могиле, засыпанной словно наспех.

– Читай, – тон его голоса не терпел пререканий. – Ничего знакомого?

Я присела на корточки, чтобы различить надпись в полумраке, но так и осталась в том же положении, опираясь одной рукой о холодную твердую землю.

На надгробии не было фотографии, но это и не было необходимо, чтобы узнать, кому она принадлежала. Я уже бывала здесь совсем недавно и ситуация повторялась – кладбище, сумерки, знакомая могила. Моя могила.