Приезд Бхактиведанты Свами прошел почти незамеченным. Соседи говорили, что какой-то приезжий занял помещение магазина сувениров рядом с прачечной. В витрине появилась странная картина, но никто не знал, что все это значит. Никто из них не знал, что такое «Бхагавад-гита», а те, кто знал, подумали: «Наверное, лавка, торгующая книгами по йоге, или что-нибудь в этом роде». Жившие в квартале пуэрториканцы иногда останавливались у витрины, разглядывали картину Харви Коэна, на которой был изображен поющий и танцующий Господь Чайтанья со Своими спутниками, и молча отходили. Управляющего соседней автозаправочной станцией «Мобил» совершенно не интересовало, кто туда вселился — для него это не имело никакого значения. Это нисколько не заботило и торговцев могильными плитами, а также владельцев похоронных бюро напротив. Что же до водителей бесчисленных машин и грузовиков, проезжавших мимо, то для них дома, в котором поселился Свами, вообще не существовало. Однако нашлись молодые люди, которых эта картина заинтриговала. Они подходили к окну и читали объявление на листке бумаги. Некоторые из них даже слышали о «Бхагавад-гите», хотя картина с Господом Чайтаньей и танцующими фигурами как будто не имела к ней никакого отношения. Кое-кто решил сходить на лекции Свами Бхактиведанты и разведать обстановку.
Однажды июльским утром Говард Уилер торопился к своему приятелю, жившему на Пятой улице, в тихой квартире которого он надеялся немного отдохнуть. С Мот-стрит он дошел до Хьюстон-стрит, повернул направо и пошел на восток, через Бауэри. Обходя пошатывающихся бродяг, он шел навстречу потоку машин в сторону Второй авеню.
Говард: Я перешел Бауэри и, не доходя до Второй авеню, увидел Свамиджи. С высоко поднятой головой, он бодро шел по тротуару, держа руку в мешочке с четками. Увидев его, я остолбенел. Это было все равно что встретить на улице знаменитого актера из какого-нибудь нашумевшего фильма. Он казался пришельцем из вечности. На нем была традиционная одежда санньяси шафранового цвета и странные белые туфли с острыми носами. Здесь, на Хьюстон-стршп, он казался джинном, выскочившим из лампы Алладина.
Говарду исполнилось двадцать шесть лет, это был рослый молодой человек с длинными темными волосами и густой бородой, носивший очки в черной оправе. Он преподавал английский язык в университете штата Огайо и только что вернулся из Индии, где пытался найти настоящего гуру.
Бхактиведанта Свами заметил Говарда, и они остановились почти одновременно. Говард сказал первое, что пришло в голову: «Вы из Индии?»
Бхактиведанта Свами улыбнулся: «Да, а вы?»
Говард: Я ответил отрицательно, но сказал, что недавно был там и очень интересуюсь Индией и философией индуизма. Он рассказал мне, что приехал из Калькутты и что в Нью-Йорке он уже около десяти месяцев. Глаза у него были ясные и добрые, как у ребенка, и, даже стоя на тротуаре Хьюстон-стрит, по которой с ревом и гулом проносились грузовики, он излучал невозмутимое спокойствие, источник которого был неиссякаем и находился где-то очень далеко от огромного города, грохотавшего вокруг нас.
В тот день Говард так и не дошел до своего друга. Он вернулся к себе на Мот-стрит, к Кейту и Уолли, своим соседям по комнате, и рассказал им и всем, кого знал, о гуру, который непостижимым образом появился совсем рядом с ними. Он рассказал, как он и Свами стояли и разговаривали и как Свами сказал, что живет недалеко, на Второй авеню, где собирается читать лекции.
Говард: Я дошел с ним до угла. Он указал на здание с магазинчиком на первом этаже дома, который находился между Первой и Второй улицей, рядом с заправочной станцией «Мобил». Раньше это была антикварная лавка. Над витриной красовалась вывеска «Бесценные дары». В то время я еще не понимал пророческого смысла этих слов. «Как по-вашему, это хороший район?» — спросил он меня. Я сказал, что, на мой взгляд, район вполне приличный. Я понятия не имел, о чем он собирается говорить на своих «лекциях», но знал — все мои друзья будут рады тому, что по соседству поселился индийский свами.
Молва о новом свами быстро разлетелась по округе. Для Карла Йоргенса и других приходить сюда с Бауэри и из Чайнатауна стало не так-то просто — у них было много других дел, но Рой Дюбуа, двадцатипятилетний автор текстов для комиксов, который бывал у Свами еще на Бауэри, услышав, что Свами переехал, решил непременно зайти к нему. Не забыли о Свами и Джеймс Грин с Биллом Эпштейном — они тоже намеревались прийти. Ресторан «Парадокс» по-прежнему собирал посетителей, многие из которых хотели побывать на лекциях Свами. Другие, как, например, Стивен Гуарино, увидели объявление Свами в витрине. Стиву было двадцать шесть лет, он занимался организацией помощи неблагополучным семьям в городском управлении социального страхования, которое находилось на углу Пятой улицы и Второй авеню. Когда однажды в обеденный перерыв он шел с работы домой, то увидел приклеенное к витрине объявление Свами. Стив, недавно прочитавший дешевое издание «Гиты», решил прийти и послушать его лекции.
В тот день, когда Говард вместе со Свами стоял возле витрины, он тоже обратил внимание на небольшое объявление:
