PR для братвы (Пацаны России) - [14]

— Надо подключать кого-нибудь из ментов, — заявила она, облизнув с губ не существующий, уже с отвращением проглоченный коктейль. — Другого выхода я не вижу.

— И собирать чемоданы, — с головой Галя, как помнится, дружила. — Давай уж сразу сообщим Вадиму, а еще лучше Кротову, мол, парни, извините, мы ваш общак раздербанили и попилили. Будьте добры, не калечьте и живьем не закапывайте. Даже если Чернявенький по вымогаловке сядет, он найдет способ сообщить кротовским о наших делишках, перед тем как в камере его опустят. А сам судебный процесс ты себе представляешь? Вот будет спектакль для всей адвокатуры, когда Юрик язык развяжет.

— А если Макарычу позвонить? — пытаясь продумать последствия, задала вопрос Таня. — Ведь до сих пор он ничего не сообщил Жоре.

— Ага, скажем: «Андрей Дмитрич, ваш Чернявенький у нас деньги требует. Давайте мы лучше вам отдадим. Приезжайте, заодно и подмахнем по старой памяти», — ехидно передразнивая дольщицу, рисовала картину Галя. — Помнишь, подруга, чем кончилось, когда мы его хотели к стенке прижать?

Макарыча она ненавидела больше всех за то, что последующие взятки Репкину проходили через него, тем самым обрубив девочкам возможность перспективной разработки богатой кротовской жилы.

— К тому же не будет он сейчас заниматься мелочугой, его вон чуть ли не каждый день по телеку крутят. «Костров — наш кандидат!» — На этот раз Галя передразнила популярную дикторшу. — В лучшем случае пришлет отморозков или, не дай бог, Равиля, этот из нас от души все наружу вывернет. Нет, от пролета на бабки этот ход нас не спасет.

— Ну что же делать, — безвольно сдалась хрупкая Таня, даже боясь думать о последствиях, попади они в лапы Жориных быков. В этом случае ставка была больше, чем жизнь…

— Надо посоветоваться с Олегом, — после минутной паузы произнесла Галя.

С этой фразы позиции дамочек диаметрально поменялись.

— Дура! Тебе-то что! Он тебя почти не трогает! А мне после его запросов неделю со свечками ходить! — бешено заорала Таня.

Дело в том, что начальник отдела юстиции Олег Отрогов, скрытый садист-карьерист, из обеих юристок для реализации своих сексуальных фантазий обычно предпочитал более мягкую и податливую Таню. Посещал он бывшую еврейскую квартиру не чаще двух-трех раз в месяц с нужными влиятельными чиновниками для проведения обоюдоострых переговоров на благо договаривающихся сторон.

После распития коньяка хозяин жилплощади, удовлетворенный исходом беседы, угощал своего гостя экзотическим блюдом, а именно уже облачившимися в сбруи и вооружившимися плетками шикарными адвокатессами на выбор. Обычно гость выбирал более яркую Галю. Строгова это устраивало, так как сам по-своему любил неженку Таню. Потом, конечно, партнеры менялись, но до Гали Олежек добирался уже никакой, то есть ни на что недееспособный, оставляя свою садистскую страсть на возлюбленной. Гале из всех удовольствий доставалось только массировать своего утомившегося бывшего преподавателя юриспруденции.

После таких посещений бедная избранница своего наставника и спонсора Танюша часами отмачивалась в ванне. Олежек предпочитал, извините за некрасивую правду, жесткий анальный секс с переходом в оральный. Но из песни слов не выкинешь, такие вот у них нравы. С другой стороны, хочешь красиво жить — надо чем-нибудь поступиться.

— Да и чем он может помочь? — продолжала орать Таня, нервно облизывая губы, словно чувствуя на них канализационный запах. — Ты думаешь, что ему под силу извести всех ящеровских и кротовских? Да он нам еще по башке надает за такие выходки! — Ох, как не хотелось ей лишний раз назначать свидание Строгову…

Искренне просим вашего извинения, дорогой читатель, за натурализм. С удовольствием бы уподобились великому Малевичу, вместо чего-то там такого «Черный квадратик» намалевавшему, но в писательском жанре это не пройдет, как-то читаться не будет, подумают, что типография большую кляксу поставила, вроде как дефект или халтура. Так что нижайше прощеньица просим.

14

Бывший кандидат в кандидаты в депутаты в Государственную Думу, несостоявшийся председатель Законодательного комитета и потенциальный Председатель Российского Парламента, пополнивший широкие массы коллег-взяточников, судья Василий Иваныч Репкин в носках на кровати валялся.

Давно ушли в прошлое мечты осчастливить народонаселение своим приходом во власть. Оказывается, эта мечта требовала огромного самопожертвования, выраженного в условных единицах. Ушли в прошлое и другие увлечения. Он даже перестал заниматься карате и обливаться из-под крана. Он забурел. Зеленые доллары валялись везде по всей квартире, но и это его не радовало. Идейный коммунист в прошлом и стойкий коррупционер в настоящем тоской маялся.

Взяточник тупо смотрел в телевизор, где в рамках избирательной кампании показывали бывшего коварного друга и благодетеля Андрея Дмитриевича Кострова, и завидовал.

Миловидная телеведущая как раз очередной вопрос задавала:

— Господин Костров, мы уже привыкли к вашим неординарным суждениям на разнообразные темы, но все-таки избиратели спрашивают, чьи интересы вы собираетесь защищать в Городском Законодательном собрании и какое ваше политическое кредо.