Позвоночник и боль - [41]

Виктория С., 28 лет.

— Жалобы Виктории буква в букву соответствуют одному из диагностических признаков гипоталамического синдрома. Человек страдает, ему невыносимо плохо, а почему да отчего — объяснить не может. При этом внешне прекрасно выглядит, здоровый румянец играет. Обследования, самые дотошные, не выявляют никаких отклонений от нормы. В то же время пациент ничуть не преувеличивает, когда говорит, что находится на грани жизни и смерти.

Думаю, для таких случаев пора ввести термин «необъяснимое чувство». Или состояние. Чтобы эти слова заставили врача насторожиться и направить свои предположения в нужное русло.

Гипоталамический криз сломал карьеру не одному новоиспеченному врачу. Посеял неуверенность в собственных силах и знаниях. А это в нашей профессии — последнее дело. Да и как голове вчерашнего студента не пойти кругом, когда, с одной стороны, жалобы такие, будто до агонии осталось полшага, а с другой — функции организма в пределах нормы…

Еще на первых курсах студент уяснил, что гипоталамус — структура переднего (промежуточного) мозга. Расположен в основании третьего желудочка мозга. Если проследить эволюционную цепочку, это самый древний участок мозга. На его попечении находятся физиологические процессы внутренней среды организма — кровяное давление, температура тела, кислотнощелочное равновесие и т. д. Гипоталамус составляют более 30 ядер, они принимают информацию о чувстве жажды и голода, наружной температуре, аппетите, водном балансе… Вплоть до сведений о состоянии половой функции. Это та самая подкорка, на которую, с легкой руки Зигмунда Фрейда, стало модно ссылаться. Когда надо и не надо.

Гипоталамус «отвечает» за обработку внутренней информации. Она, по большому счету, важнее для организма, чем внешняя. Ведь постоянство нашей внутренней среды — работа сердца, печени, почек, лёгких — необходимее для жизнеобеспечения, чем, скажем, величина зарплаты или взаимоотношения в семье или на службе.

Не будем о сложных материях, остановимся на том, что каждый неоднократно ощущал. Именно гипоталамус заботится о поддержании температуры тела. Дрожь от холода — не что иное, как мышечное напряжение, нацеленное на поддержание температуры крови. Когда в жару потеем и часто дышим, то, опять же, по команде, поступившей из гипоталамуса! Древнейшая часть мозга — как утверждают нейрофизиологи — является центральным звеном восприятия внутренних потребностей организма.

От гипоталамуса напрямую зависит наше эмоциональное состояние и сон. Данный участок мозга тесно контачит с таламусом, расположен непосредственно над ним. А таламус — подкорковый центр всех видов чувствительности. Еще одно его название — зрительный бугор. Все сенсорные импульсы (чувств, ощущений, восприятий), за исключением несущих информацию о запахах, прежде, чем поступить в головной мозг, попадают в таламус. Там, по всей видимости, и происходит «первичная обработка» сведений о температуре, боли, прикосновениях и т. д.

И когда столь важному органу вдруг отключают кислород, он, естественно, утрачивает привычную работоспособность, ощутимо «пробуксовывает». Процессы, шедшие до того в автоматическом режиме самокорректировки, выходят из повиновения и начинают, говоря словами персонажа сатирического романа, «давить на психику». Возможно, еще потому, что гипоталамус, лишенный необходимой для нормальной работы порции кислорода, попросту путает грешное с праведным, — информацию об эмоциях с сообщениями процессоров о деятельности кишок или о температуре наружного воздуха. Или, что еще неприятнее, вся эта разнородная информация «слипается» в комок, и уже без врача не разобрать, что, куда и в какой последовательности необходимо транслировать…

ЦЕЛИТЕЛЬНАЯ ТРИАДА

— После солидной пьянки страх скрутил по ногам и рукам. Думал, обычный похмельный синдром. Но два, четыре дня, неделя — не проходит. Давление выше обычного, 150 на 80. И боль в области сердца. И тревога. Сжимает и сжимает, вроде смерть приближается.

Обследовался в кардиологическом центре. Здоров, как бык. Еще бы, спортсмен, мастер спорта по борьбе. С болью, в общем-то, могу совладать. Время от времени дают о себе знать камни в почках, а это такие колики, что на стенку лезешь. Однако примешь но-шпу в комплексе с горячущей ванной и — вот оно, облегчение.

Тут — другое, тут места себе не находишь. Жена «скорую» вызвала. Накачали меня элениумом. Упал, как чумной, проспался, встал, а ощущение страха не улетучилось. Наоборот.

В Институте нейрохирургии доктор, просмотрев пленку магниторезонансной томографии, сказал, что страхи мои из-за того, что заклинивает питание кровью мозжечка. «Как же быть?» — спрашиваю. «Не знаю, — говорит, — я — хирург. Могу лишь предупредить, что операция на шейном отделе позвоночника — весьма сложная штука. Когда уж совсем невмоготу, попробуйте принять мочегонное. Должно помочь!».

Игорь П., 36 лет.

— Говоря образно, шейный остеохондроз, это такая ваза, в которой готовы расцвести сто цветов и все ядовитые. С точки зрения вреда для здоровья. Те же инсульты, ишемический и геморрагический. Не будь грыж диска, передавливающих позвоночные артерии, обильная выпивка закончилась бы банальным интоксикационным синдромом. Сто граммов утром на тяжёлую голову, стакан рассола (или «розовой Мэри» — сметана пополам с томатным соком) и тарелка густого борща вмиг поставили бы на ноги. Но когда нехватка кислорода помножена на отравляющую дозу алкоголя в крови, тогда ядра гипоталамуса «срываются с петель» и на человека обрушиваются страхи и ужасы.