Позор отца Брауна (рассказы) - [37]

– Над чем, сказал профессор, он работает? – спросил он.

Отец Браун спокойно повторил непонятную формулу.

– Что? – вскричал доктор Блейк. – Черт возьми, да ведь это чудовищно!

– Потому что это яд? – спросил отец Браун.

– Потому что это чушь, – ответил доктор Блейк. – Полная чепуха. Профессор – знаменитый химик. Зачем знаменитому химику сознательно нести такую околесицу?

– Мне кажется, я догадываюсь, в чем здесь дело, – кротко заметил отец Браун. – Он несет околесицу, потому что он лжет. Он что-то скрывает. Особенно – от этих людей и их представителей.

Доктор перевел взгляд с трупов на знаменитого химика, почти неестественно неподвижного. Наверно, он все-таки уснул. Садовый мотылек опустился на него, и он сразу стал похож на каменного идола. Крупные складки его жабьей физиономии напоминали врачу обвислую кожу носорога.

– Да, – тихо произнес отец Браун. – Он плохой человек.

– Черт подери! – воскликнул доктор, глубоко потрясенный. – Вы полагаете, что ученый такого уровня замешан в убийстве?

– Придирчивые критики именно так бы и сказали, – бесстрастно ответил священник. – Мне и самому не очень нравятся люди, причастные к таким убийствам. Но важнее другое: эти бедолаги – из самых придирчивых критиков.

– Иными словами, они раскрыли его тайну, а он заставил их замолчать? – нахмурился доктор Блейк. – Но что же, черт возьми, у него за тайны? Как можно убить двух людей, да еще в этой обстановке?

– Я открыл вам его тайну, – сказал священник, – тайну его души. Он дурной человек. Ради Бога, не думайте, что я говорю так, потому что мы с ним люди разных школ или традиций. У меня много друзей среди ученых, и большей частью они совершенно, героически бескорыстны. Самые закоренелые скептики – и те неосознанно бескорыстны. Но время от времени натыкаешься на материалиста, в другом смысле слова – на зверя. Повторяю, он плохой человек. Гораздо хуже… – тут отец Браун принялся подыскивать слово.

– Гораздо хуже коммуниста? – подсказал его собеседник.

– Нет, гораздо хуже убийцы, – отвечал отец Браун.

Он рассеянно поднялся и вряд ли заметил, что доктор Блейк пристально на него смотрит.

– Разве вы не считаете, – спросил наконец Блейк, – что Водэм убийца?

– Нет, что вы, – словно обрадовавшись, ответил отец Браун. – Убийца куда приятней, его гораздо легче понять. В конце концов он был в отчаянии. Он разъярился, он отчаялся – вот его оправдания.

– Значит, это все-таки коммунист? – воскликнул доктор.

В это время весьма кстати подоспела полиция с новостями, подводящими итог расследованию. Она несколько задержалась по той вполне понятной причине, что схватила преступника. Собственно, его схватили прямо у ворот их собственной конторы. Крейкена уже подозревали из-за городских беспорядков; и когда узнали о преступлении, решили арестовать для верности. И были правы. Ибо, радостно объяснил инспектор Кук собравшимся на лужайке профессорам и докторам колледжа, когда пресловутый коммунист был схвачен, при нем тут же обнаружили коробок с отравленными спичками.

Едва отец Браун услыхал слово «спички», он вскочил со скамейки, будто зажженную спичку сунули ему на сиденье стула.

– Ах, вон что! – сияюще воскликнул он. – Теперь все ясно.

– Что значит «ясно»? – строго спросил Магистр, снова солидный и властный, как ему и подобает, под стать важным полицейским, наводнившим колледж, точно армия победителей. – Вы теперь уверены, что с обвинениями против Крейкена все чисто?

– Я уверен, что Крейкен чист, – твердо сказал отец Браун, – и все вокруг него расчистилось. Неужели вы считаете, что такой человек способен травить людей спичками?

– Это все превосходно, – печально ответил Магистр; печаль не покидала его с тех пор, как он узнал о беде. – Но вы же сами утверждали, что фанатики, у которых ложные принципы, способны творить зло. Мало того, вы заметили, что коммунизм проникает повсюду, а коммунистические обычаи распространяются.

Отец Браун смущенно засмеялся.

– Ну, про обычаи, – сказал он, – тут уж вы меня простите. Вечно я всех путаю своими глупыми шуточками!

– Хороши шуточки! – раздраженно бросил Магистр.

– Видите ли, – стал объяснять священник, почесывая в затылке. – Когда я говорил о коммунистических обычаях, я имел в виду привычку, которую мне случалось замечать раза два-три. Ну, вот хотя бы сегодня. Обычай этот свойствен далеко не только коммунистам. Теперь так очень многие делают, особенно англичане. Они кладут в карман чужие спички, забывают вернуть. Казалось бы, ерунда, и говорить не о чем. А вот, получилось преступление.

– Что-то уж очень странно, – сказал врач.

– Да, чуть ли не все забывают вернуть спички, – продолжал отец Браун, – а уж Крейкен точно позабудет их вернуть. Вот отравитель и подсунул их Крейкену – одолжил и не получил назад. Поистине великолепный способ свалить вину – ведь Крейкен никогда не вспомнит, откуда они у него взялись. Ничего не подозревая, он дал прикурить от них двум гостям, которых угостил сигарами, – и тут же попался в простую ловушку. Такую простую… Отважный злодей-революционер убил двух миллионеров.

– Да, но кому еще нужно было их убивать? – спросил доктор.