Познание французского языка - [32]

Дело в том, что я, все о ее намерениях знаю наперед, вот! А почему — спросите вы?

А, знаете, я лучше вам, несколько позже, все расскажу, да, с самого начала, а то Мати, так и не дождавшись от меня понимания, продолжает настойчиво действовать дальше, по осуществлению своего плана, как я догадываюсь, плану ее обольщенья меня.

— А знаешь, давай мы с тобой отправимся в ванную…

— Какую еще ванную? Ты хочешь помыться?

— Ну что ты так, прозаично, об этом? Нет, конечно, же! Ты видела, эту ванную? Ну, так это же целый бассейн, я пойду набирать в него воду, и когда он будет готов, я тебя позову. Хорошо?

Сказала и замерла в ожидании, сидит и молчит, а сама, мне в глаза заглядывает. Я, конечно же, ничего такого в голове не держу и, тем более, что уже в этой квартире кое-что, кое с кем, чуть было, не испытала и сумела увильнуть от их настойчивых притязаний… Но, все равно, что-то подсказывает мне…

— Только ты, ничего такого и чтобы, никаких поцелуев больше, хорошо?… — говорю, после долгой паузы и непродолжительного, молчаливого переглядывания. Потому что не вижу, в ее глазах, никаких угроз для себя, а даже, наоборот, вижу, как она, по-доброму и открыто, улыбаясь, ждет от меня утвердительного ответа. А потом, в нетерпении…

— Нет, что ты! Ты даже не думай! Просто мне так и хочется рядом с тобой еще немного проказничать…

— Что, что? Ой, как смешно ты сказала, повтори? Ну что ты придумала, Мати! А ты, знаешь, я до сих пор, сомневалась, можно ли мне с тобой? А вот, насчет того, как ты об этом сказала? Ну, если напроказничать, тогда давай, тогда, наверное, можно! Ха… ха…ха!

Пока она возится в ванной, и я слышу, как она там что-то веселое напевает, пересиливая шум истекающей воды, то сама начинаю свои вещи вынимать и раскладывать. На это у меня уходит, примерно минут двадцать. Я завозилась с вещами и пока их перевешивала в шкаф, то совсем потеряла счет времени, и чуть, не забыла, о нашей договоренности, насчет ванной.

Ой, ну, что же, это я, так закопалась? Сейчас, я…

Потом, быстро все с себя, вытаскиваю полотенце, мыло душистое, то, которое я так люблю и, накинув, на голое тело домашний халатик, босиком, и удерживая тапочки в руках …

То, что я вижу, заставило мне замереть и даже немного отпрянуть от двери ванной. Вернее, я подходила к ванной комнате и видела тело Мати со спины, через не прикрытую дверь. А вот, что она там делала, то меня сразу же остановило. Я стояла у самой двери и смотрела на нее, как она.…Нет, я даже такого не ожидала!

Ну, я понимаю, или, могу еще, как-то понять, и даже, себя в этом не обвиняю, но чтобы вот так, можно сказать, среди бела дня? В какой-то чужой ванной, зная, что она не одна, и что я могу в любой момент ее видеть?

Видимо, она неспроста так, как я потом догадалась, все это с собою проделывала у меня, можно сказать, прямо на глазах. Она так увлеклась этим, что я, невольным шорохом себя выдала.

— А, это ты? Ну и где же ты так долго пропадала? — говорила она, абсолютно спокойным, невинным голосом, как-то нехотя отрывая от себя руки и переступая обнаженной, красивой ногою через край, уже наполненной, горячей водой, ванной.

— Ух, ты! Ух! Давай, уже, со мной! Ну, что же ты, замерла? Давай, залезай, скорее.… Ах ты, какая водичка горячая! Ах, как приятно! Ну, что же, ты? Неужели, меня стесняешься?

— А ты, меня, как я поняла, совсем не стесняешься? — говорю ей, несколько язвительно, все еще не решаясь перед ней обнажаться.

— Ах, ты об этом? — говорит, довольно равнодушным голосом. — Ну и что ты увидела?

Меня это ее спокойствие, просто обескураживает! Это надо же? Да я бы, на ее месте, сквозь землю готова была провалиться, если бы кто — то меня, за таким занятием, застукал бы! А она?

— Знаешь, я, пожалуй, потом искупаюсь… — говорю, разворачиваясь и решаясь не мыться с ней вместе.

— Постой! Ты чего испугалась? Неужели того, что я себя немного приласкала, а ты увидела? Можно подумать, что ты себя не ласкаешь? Ну, что ты молчишь? Да выбрось, ты эту ерунду, из головы! Подумаешь? Ну, не пугай ты меня, ради бога, и не расстраивай, ведь я, так старалась для тебя…

— Ага, — говорю, наконец-то, решаясь раздеться при ней, — особенно, когда ты так прекрасно для себя расстаралась…

Потом я, обнажаюсь, отвернувшись, так как точно знала, что она, обязательно будет смотреть на меня и разглядывать, потому, сразу же лезу в просторный бассейн!

— Ух, как! Ух, хорошо — то как! А места, места тут сколько! А можно, я лягу во всю длину?

И, не дожидаясь ее одобрения, от стеснения и того, что она продолжала меня обнаженную изучать, я ныряю с головой, в горячую и просто, великолепную воду. Потом, целых пятнадцать минут, я обо всем забываю и отдаюсь наслаждению неги в горячей воде…

Ее веселая рожица, бесовские глазки все время мелькают передо мной. Она балуется со мной, словно играется маленькая девочка в маленькой ванночке: обливается, хватает, то, за ногу, то, за руку и тянет к себе, а потом, отпускает, понимая, что я не сдаюсь и упираюсь. И так, минут двадцать, играется сама, и играется со мной, наслаждаясь. Наконец-то, она, успокаивается…

Мы, с ней, лежим напротив, друг дружки, вытянувшись, в просторной ванной и наслаждаемся теплом. Причем, я теперь, за ней наблюдаю сама, а она, успокоилась и лежит рядом, прикрыв глаза…