Пожиратели крови - [5]

— Ваши люди медлят. — повторил он.

— Мои люди — только люди. — оборвал его Акхан

Принц шагнул к борту и быстрой пружинящей походкой начал спускаться по сходням вниз. Его пурпурный плащ — знак высочайшего достоинства — был хорошо виден со всех кораблей. Вот золотые сандалии Акхана коснулись черной гальки. Вот он уже стоит один, обернувшись к кораблям. На мгновение принцу показалось, что суда сейчас поднимут якорь и уйдут, оставив его на проклятой земле. Как сквозь сон, он услышал гул голосов. Воины спускались, катили бочки, ворочали тюки. Кто-то поскользнулся и упал в воду, раздались хохот и брань.

— Вы хороший командир. — произнес опять возникший рядом Тикаль.

«Он что так и будет таскаться за мной?» — зло подумал Акхан, но вслух ничего не сказал. Его голова склонилась в знак молчаливой благодарности за комплемент. Принц направился на взгорье, откуда открывался хороший обзор прибрежной долины.

— Разбивайте лагерь здесь. — сказал он подошедшим офицерам. — Прикажите людям сказу подниматься сюда, пусть Дом Броненосца начинает окапываться.

— Но, акалель… — тихий свистящий шепот жреца снова послышался рядом. — Там, за горами, Шибальба. Разве вы не двинетесь сразу на помощь?

Акхан резко развернулся, его руки сами сложились в почтительный жест у груди, но голос прозвучал тверже, чем следовало.

— Вы только что сказали, что я хороший командир, — произнес он. — так постарайтесь оставить военные распоряжения мне. Шибальба нуждалась в помощи, когда вы покидали Ар Мор. А что с ней сейчас?

Жрец молчал.

— Сначала следует послать вперед лазутчиков и узнать, кто хозяин священного города, — продолжал принц. — что вообще происходит вокруг. Я не собираюсь действовать вслепую.

— Можно ли чего-то опасаться с таким громадным войском? — складчатая кожа на месте сбритых бровей жреца поползла вверх.

Раздражение Акхана росло. Он с трудом взял себя в руки.

— Да, у нас большие силы, — возразил принц, — но представьте себе великана, у которого выколоты глаза и залиты воском уши. Много он навоюет?

Акхан чуть было не добавил, что и руки у великана тоже связаны, но сдержался. Он на носках повернулся в сторону и быстрым шагом начал спускаться с холма к кораблям. Тикаль улыбался ему вслед своей странной синезубой улыбкой.

Жара стояла адская, и Акхан приказал сделать часовой привал. Люди изнемогали от желания влезть вводу. Взмыленные солдаты с вожделением глядели на огромную вымоину, оставшуюся в прибрежном песке после шторма. В ней стояла теплая прозрачная вода, едва колеблемая рябью.

Акхан подошел к краю и потрогал носком сандалия воду. «Ну и черт с ними, окунуться что ли? — подумал он, чувствуя, как приятная прохлада захватывает сначала пальцы, затем ступню. — Все равно они именно этого и ждут». Его насмешила мысль, что потом придется есть первое яблоко и брать первую женщину на этой мертвой земле. Тихо хохотнув себе под нос, Акхан расстегнул золотой пояс, снял меч, сбросил кожаную набедренную повязку и шагнул в воду.

Блаженство, которое он испытал, было наградой за весь этот с самого утра незадавшийся день. Нежная мягкая вода, казалось, лелеяла и качала тело. Несколько быстрых мощных взмахов, и Акхан достиг середины вымоины, затем он перевернулся и медленно поплыл на спине. Многие из сидевших на берегу приблизились к краю водоема, наблюдая, как в блестящей на солнце воде скользит смуглое тело их командира. Поняв, что солдаты ждут только выхода Сына Солнца, чтоб ринуться в воду, принц с сожалением прервал купание.

Он стоял на одной ноге, вытряхивая из уха капли, когда к нему приблизился толстяк Вард, держа холщовое полотенце и золотой кувшинчик с оливковым маслом.

— Еле распаковал, — жаловался слуга, начиная растирать спину принца. — Эти тюки, хозяин, сведут меня с ума. — Мы все время переезжаем. Мы не можем жить на одном месте?

— Будешь брюзжать, продам. — весело пригрозил Акхан.

— Да хранят боги вашу милость! — замахал толстенькими ручками Вард.

— Я сам. — принц взял у него полотенце. — Иди искупайся. Жарко.

— Ни, ни. — затряс головой Вард. — Боже упаси, я не умею плавать. — Он с силой нажал на лопатку принца, и тот охнул от боли. — Все еще болит. — заключил раб. — Очень, очень плохо! Я говорил, я предупреждал, но меня никто не слушает. Плечо еще очень слабое.

Он был прав. После того как в Хи-Брасил Акхану попали из камнемета в плечо, сломали ключицу, выбили кости и порвали мышцы, у него часто болела левая рука, особенно по ночам.

Принц взял у Варда полотенце и, накинув его на плечи, пошел к холму, за которым разбивали лагерь. Он чувствовал на себе пристальный изучающий взгляд, но не оборачивался, потому что и так знал, чьи цепкие тревожные глаза следят за каждым его шагом.

Тикаль стоял в тени громадных тюков с палатками и ни на минуту не выпускал из поля зрения смуглую фигуру командующего. На первый взгляд принц был воплощенный атлан. Высокий, длинноногий, сухощавый, с хорошо развернутыми плечами и узкими бедрами пловца. Но жрец видел и то, что ускользало от глаз непосвященных. Кожа Акхана была не бронзовой, как у большинства, а золотисто-медной. Конечно, кочевая жизнь и постоянное пребывание на жаре сделали свое дело, но такой оттенок бывает только у белых детей севера. «Слишком широкие плечи, слишком тяжелые мышцы груди и спины, слишком большие ладони и ступни. Да, его прямой нос — наследство Тиа-мин, самый тонкий профиль во всем Атлане, — жрец усмехнулся, — но эти бесчувственные губы и резкий подбородок… Думаю, если б Алдерик посмотрел на него сейчас…»