Пожиратель огня - [13]

— Клянусь Голгором, не в царство ли мертвых ведет этот путь? — бросил Асаф Куллу.

— Кто может сказать наверняка? — В ответ пожал плечами атлант. — Мне это больше напоминает пасть, ведущую в ненасытную утробу некоего демона!

Атлант, потирая подбородок, напряженно вглядывался в центр водоворота, но рассмотреть ничего не смог. В уходящем в невесть какие глубины широком жерле жуткой воронки клубился мрак, нарушаемый лишь редкими синими вспышками. Кулл покачал головой:

— Эй, Мехмет, и давно это здесь? — спросил он у старика.

— Да уж почитай как за пять дней до моего отъезда эта штука объявилась, благородный господин, — ответил Мехмет. Странная улыбка блуждала по его морщинистому лицу.

— Кулл, смотри, — указал атланту Асаф.

Кулл обернулся. С вершины дюны хорошо был виден отряд всадников, мчащийся во весь опор в их сторону. Возглавлявший эту безумную гонку всадник вырвался далеко вперед. Он что-то кричал и размахивал руками. Атлант приложил руку к глазам:

— Это Брул. Неужели им кого-нибудь удалось найти?

— Молю Голгора чтобы ты оказался прав, — взволнованно произнес Асаф. — Скоро узнаем…

— О владыка владык, посмотри туда! — Голос Мехмета звучал так взволнованно, что оба мужчины обернулись к старику.

— Куда? — огляделся Асаф. — Я ничего не вижу…

Мехмет, взяв хелифа под руку, подвел юношу к краю дюны.

— Во-о-он там… — Старик указал рукой куда-то вниз.

Асаф бер Барахия нагнулся пониже, стараясь разглядеть, на что же ему показывал старик, и в этот момент из центра песчаного водоворота прямо в грудь Великого Хелифа ударила синяя молния. Муджариец вскрикнул и потерял равновесие. Какое-то время он балансировал в неустойчивости на вершине дюны, а затем начал падать вниз.

С яростным воплем Кулл рванулся к краю песчаного откоса. Стремительности движений этого человека позавидовал бы даже тигр, которого атлант считал своим тотемом. Сердце не успело ударить и двух раз, как Кулл, метнувший вперед свое тренированное тело, вытянув правую руку вперед оказался прямо над пропастью. И в последний момент он успел подхватить падающего Асафа за руку.

— Спокойно, я тебя держу! — прохрипел Кулл. Распластавшись на самом краю дюны он удерживал муджарийца буквально за кончики пальцев.

Внезапно здоровенный пласт песка подался и обрушился вниз. Кулл почувствовал, как под тяжестью тела Асафа он начал съезжать вниз.

— Спокойно, — повторил он, глядя в безумно распахнутые глаза юноши, под ногами которого яростно кипел песчаный водоворот. — Не шевелись, и все будет в порядке…

Куллу на мгновение показалось, что внизу действительно находится слюнявая пасть какого-то запредельного создания, алчно разинутая в предвкушении добычи. Он помотал головой, отгоняя дурацкое видение.

— Мехмет, — стараясь не шевелиться, позвал Кулл старика. — Давай, хватайся за ноги и потихоньку оттаскивай меня от края.

Заслышав приближающиеся шаги, Кулл ободряюще улыбнулся Асафу… Вдруг в голове атланта мелькнула странная мысль: а ведь походка-то Мех-мета не стариковская! Уже понимая, что изменить что-либо он не в силах, Кулл повернул голову.

Мехмет опустился рядом с ним на корточки. Старик вовсе не торопился помогать атланту.

— Ты сказал, что это путь в царство мертвых, Кулл. Так вот, для тебя это так и есть!

— Но почему?.. — выдохнул атлант. — Что я тебе сделал?

— Что ты мне сделал?! — Голос Мехмета изменился. Еще недавно дребезжащий старческий тенор сменился гулким басом.

Куллу почудилось, что слова старика доходят до него словно из глубины пещеры. Где же он слышал этот голос раньше?

Мехмет поднялся на ноги и, простирая костлявые руки к небесам, рассмеялся страшным смехом. Казалось, старик стал в два раза выше ростом, покрытое грязью тряпье превратилось в черный балахон. Черты его лица подернулись рябью, словно отражение в воде, в которую бросили камушек.

И к ужасу Кулла, вместо морщинистого коричневого лица теперь перед ним оказался омерзительно блеклый белый череп с пылающими жутким багровым огнем глазницами.

— Тулса Дуум! — воскликнул атлант. — Так это ты?

— Да, это я, смертный червь, твой господин! — Голос древнего колдуна был ужасен. — Помнишь, много лет тому назад я пообещал тебе, что вернусь, чтобы в полной мере насладиться твоей агонией? Я сдержал свое слово!

Как легко сейчас тебя убить, Кулл, — рассмеялся Тулса Дуум, снова присаживаясь на корточки. — Но мне этого мало! Ты, конечно, сдохнешь в страшных муках, но чуть погодя. Я хочу, чтобы ты сперва успел осознать тот факт, что теперь эта гнусная плесень, которую ты называешь человечеством, обречена!

Создания Ктулхи готовы к решительному бою, и остановить их, так определили силы, что превыше Судьбы, мог только ты. — В глазницах умершего тысячи лет назад колдуна полыхнул зловещий огонь. — Но я решил по-другому!

Теперь, когда ты, как безродный пес подохнешь в мертвых песках, Муджария и Валузия не смогут заключить союз, предопределенный вашими глупыми богами. Твои советники сочтут, что валузийская армия достаточно сильна, чтобы разгромить полоумного Шашонга и без твоего руководства. Пускай же дети Валки и создания Ктулхи истребляют друг друга в смертоубийственной войне! Те, кто выживет, станут моими слугами… Я буду править этим миром! — Тулса Дуум зашелся безумным каркающим смехом.