Пожилая женщина - [3]

— Думаю, я не далек от истины, если скажу, что именно этим он сейчас и занимается, и дай ему бог добиться успеха.

Они продолжали идти дальше по дорожке, как вдруг увидели идущих им навстречу, взявшихся за руки Тито и Лору. Все стало совершенно ясно. Тито поцеловал руку у миссис Клейтон и, горячо обняв, расцеловал отца в обе щеки.

— Миссис Клейтон, папа, Лора дала согласие быть моей женой.

_{^{Рисунок Вячеслава Лосева}}

Помолвка наделала много шума — в честь влюбленных было устроено несколько вечеров. Всем бросилась в глаза безоглядная любовь Тито, его восхищение и преданность, его красота. Что касается Лоры, никто, конечно, не сомневался в ее любви к Тито, но она осталась такой, какой и была, — спокойной, любезной, несколько сдержанной.

Говорят, что на свадьбе, которую справляли на вилле у Гардингов, был весь город и что было выпито море шампанского. Тито и Лора сняли квартиру, а старый граф по-прежнему жил один на вилле. Прошло три года, прежде чем мне удалось на недельку опять заглянуть во Флоренцию. Как и тогда, я остановился у Гардингов. Пошли разговоры о друзьях и знакомых, и я спросил о Лоре и ее матери.

— Миссис Клейтон уехала в Сан-Франциско, — сказала Бесси, — а Лора и Тито живут на вилле вместе с графом. Они очень счастливы. Они съехали с той квартиры, которую снимали. Лора потратила много денег на виллу, ведь там не было ни центрального отопления, ни даже ванны и совершенно никакой мебели. А тут еще Тито проигрался, и за него пришлось платить.

— Он ведь, кажется, где-то работал?

— Да, но там он почти ничего не зарабатывал, и он бросил работу.

— Бесси имела в виду, что его выгнали, — вставил Гардинг.

— Короче говоря, они решили, что гораздо экономнее жить на вилле, да и Тито, наверно, думала Лора, будет подальше от соблазна. Она влюблена в свой сад и очень много в нем работает. Тито чуть не молится на нее, граф тоже боготворит ее. Как видите, все обернулось очень хорошо.

— Быть может, вам будет интересно знать, что Тито был в прошлый четверг в клубе, — сказал Гардинг, — и играл, как сумасшедший. Сколько он проиграл, я даже не знаю.

— Как это ужасно, Чарли. Ведь он обещал Лоре, что никогда больше не сядет за карточный стол.

— Ну, если бы такие обещания выполнялись, давно бы наступил конец света. Все кончится тем, что он со слезами бросится к ее ногам, скажет, что это долг чести, что он пустит себе пулю в лоб, если не заплатит его, ну и она даст ему денег, как давала и раньше.

— Да, он очень слаб, бедняжка, но зато это его единственный порок. Он сама олицетворенная доброта и нежность, и не в пример прочим итальянцам он никогда не изменял своей жене. — Сурово посмотрев на мужа, что очень комично выглядело, она закончила: — Да и мне пора поискать мужа без недостатков.

— Начинайте, начинайте, дорогая, пока не поздно, — парировал он с улыбкой.

Я уехал в Лондон. Мы с Чарли не слишком-то любим писать письма, и вот спустя примерно год я получил от него письмо. Как обычно, он писал о том, чем занимался в это время: ездил принимать ванны в Монтекатини, навестил в Риме своих друзей. Он сообщал также разные светские новости: такой-то купил квартиру Беллини, такая-то поехала в Америку, чтобы получить развод с мужем. И вдруг я читаю: «До вас уже, наверное, дошли слухи о Сан-Пьетро. Мы здесь так поражены, что ни о чем другом не можем говорить. Лора, бедняжка, глубоко потрясена. Она ждет ребенка, а тут ее еще все время выспрашивает полиция. Она, конечно, живет у нас. Суд над Тито состоится в следующем месяце».

Я, разумеется, ничего не понял и просил в ответном письме объяснить, что все это значит. Скоро я получил от Чарли большое письмо. То, что я узнал, было ужасно. Дальнейшие подробности мне стали известны два года спустя, когда я опять побывал у Гардингов.

Лора и граф сразу пришлись друг другу по сердцу, и Тито, как любящий сын, конечно, был только рад этому. Отец теперь стал часто бывать в городе и всегда останавливался у них — они даже отвели ему отдельную комнату. Он и Лора часто теперь ходили по антикварным лавкам и покупали разные вещи для виллы. Граф показал при этом отменный вкус и знания, и мало-помалу заброшенная вилла начала превращаться в дом, где живут люди. Лора сразу полюбила старый сад, и вот она и граф стали проводить целые часы в саду, обдумывая, планируя и давая указания рабочим, которые трудились над тем, чтобы вернуть саду его былую красоту. Лора отнеслась очень легко к тому, что из-за долгов Тито они были вынуждены съехать с квартиры. Откровенно говоря, флорентийское общество начало ее утомлять, и ей давно хотелось жить на вилле, где все говорило о великом прошлом. Тито, напротив, любил городскую жизнь, и ему совсем не улыбалась нелюдимая жизнь на вилле, но что тут поделаешь, если он был виноват во всем сам. Единственной его радостью стали долгие прогулки на машине, когда Лора занималась хозяйством. Он изредка играл в клубе — она делала вид, что ничего не знает. Так прошел год.

Откуда пришло к нему предчувствие беды, он и сам не мог сказать. Ведь все было, кажется, так хорошо. Правда, ему было неприятно, что Лора уже не заботилась о нем так нежно, как это было вначале, ему было неприятно, что и отец иногда говорил с ним каким-то раздраженным тоном, что он и Лора иногда беседовали друг с другом так, как будто его не было рядом в комнате, как будто он был маленький ребенок, который должен сидеть тихо и не вмешиваться в разговоры взрослых, но, пожалуй, самым неприятным было ощущение, что он лишний, что они радостно вздохнут, когда он уйдет.