Пожар сердца - [84]

– А что будет с нашими друзьями? – спросил Джек.

– Боюсь, что в данных обстоятельствах яхту мандарина придется конфисковать. Его поведение вызовет серьезное возмущение китайского правительства, а также Великобритании, Соединенных Штатов и их союзников здесь, в Азии. Однако мы поместим на борт «Золотого дракона» спасательную команду, и ваших товарищей-беглецов доставят туда, куда они пожелают.

Это было сделано без промедления. Прежде чем яхта и крейсер разошлись, Доун и Джек попрощались со Спинозой и Моникой. Моника обняла Доун и заплакала.

– Как бы мне хотелось остаться с тобой и всегда быть твоей служанкой! Но мне надо ехать со Спинозой, – проговорила она сквозь слезы.

– Разумеется, ты должна ехать с человеком, которого любишь и который скоро станет твоим мужем. К тому же американские женщины не держат рабов – во всяком случае, уже не держат.

Они вернулись на «Добрую надежду» и помахали отплывавшему «Золотому дракону». Когда яхта исчезла за горизонтом, Джек задумчиво произнес:

– Ну что ж, теперь в Кантон.

Доун понурилась.

– А потом мне придется встретиться со своим мужем.

Прибытие британского крейсера в гавань Вампу послужило поводом для волнения и догадок среди экипажей других судов, стоявших на якоре в большом порту Кантона. Роланд Дрейфус и его жена Мэй завтракали на своей просторной террасе. С высокого холма, на котором стоял их дом, было видно «Добрую надежду», поднимающуюся по реке.

– С тех пор как были прекращены поиски Доун Прайс, сюда не заходил ни один военный корабль, – удивился консул. – Интересно, в чем там дело?

Они опять сосредоточились на завтраке. Часом позже Дрейфус, работавший у себя в кабинете, услышал шумную суматоху, долетавшую из парадного холла. Спустя несколько мгновений в кабинет ворвалась взволнованная Мэй. Лицо ее сияло.

– Роланд, Роланд! Ты не поверишь! Я ее видела и все равно не верю. Она вернулась с того света!

Озадаченный Дрейфус вышел из-за стола и удержал жену за руки.

– О чем ты, дорогая? Успокойся, а то тебя сейчас хватит удар. Вот так. А теперь рассказывай, кто это там вернулся с того света.

– Я, мистер Дрейфус, – раздался из темного холла голос Доун.

Консул потрясенно вытаращил глаза. Перед ним стояла Доун Прайс, такая же невозмутимая и прекрасная, как в день их первой встречи. Она была в клетчатом платье из желтовато-коричневой фланели с плиссированными кокетками у плеч и перламутровыми пуговицами от ворота до талии. Рядом с Доун возвышался огромный мужчина, которого Дрейфус помнил смутно.

Она улыбнулась и вошла в комнату, протягивая руку.

– Не бойтесь, мистер Дрейфус. Я не привидение. Вот, потрогайте меня.

Она взяла его за руку.

Дрейфус поднес свободную руку ко лбу и потряс головой.

– Простите, я ошеломлен. Мы были уверены, что вы погибли. Нельзя описать словами, что я сейчас чувствую.

– Я вас понимаю. – Она оглянулась на Джека Макхью. – Джека вы должны знать. Когда в тот раз мы останавливались в Кантоне, вы мимоходом с ним виделись.

– Да, конечно. Это тот самый парень, который вместе с вами попал в плен к пиратам. – Он тепло пожал Джеку руку. – Проходите, садитесь. Мэй, вели принести закуски и холодное вино. Хотя нет, лучше шампанское. Такое событие надо отметить.

Консул подвел Доун к мягкому креслу возле своего стола. Джек устроился в кресле рядом.

– Не томите нас, миссис Прайс, рассказывайте. Ведь вы будто с неба свалились!

– Не совсем, мистер Дрейфус, хотя во всем этом есть доля фантастики. С тех пор как нас с мистером Макхью похитили Ладроны, мы пережили много приключений.

И Доун во всех подробностях рассказала о том, что случилось с ними за эти месяцы. Услышанное повергло Дрейфуса и его жену в удивление и ужас.

– Только представьте, этот старый мерзавец Хауквей годами пользовался нашим гостеприимством – гостеприимством правительства Соединенных Штатов – и все это время двурушничал, якшаясь с Ладронами. Будь моя воля, я бы вздернул его на нок-рее того крейсера, что стоит сейчас в гавани.

– Сильно сомневаюсь, что вы еще когда-нибудь увидите нашего друга мандарина, – возразила Доун.

– Наверное, вы правы. Теперь, когда мошенник разоблачен, он уже не представляет ценности для китайского правительства. Хауквей не только потеряет лицо среди себе равных, но, возможно, лишится головы за то, что позволил вам двоим бежать. Ссылка в Маньчжурию – лучшее, на что он может надеяться.

Принесли шампанское, и Дрейфус предложил первый тост:

– За ваше благополучное возвращение! Желаю вам долгого и счастливого будущего!

Отхлебнув игристого вина, Доун взглянула на консула и сказала с волнением:

– Да, за будущее, консул Дрейфус. Мы не можем избежать того, что нас ждет впереди. Что слышно об индийском филиале компании «Робертс ламбер»? Как дела у моего мужа Денниса?

В комнате повисла напряженная тишина. Дрейфус переглянулся с супругой. Оба старались не смотреть на Доун.

– В чем дело? – встревожилась она. – Хауквей заезжал в лагерь компании и сообщил Деннису, что я якобы погибла. Он сказал мне, что Деннис в прекрасном здравии.

– О да, в прекрасном здравии.

Консул уставился на мыски своих белых башмаков и подался вперед в кресле, положив руки на свои полные бедра. Он глубоко выдохнул, потер рукой подбородок, почесал ухо.