Пожар любви - [77]

– Вы дослушаете сейчас все до конца. И может быть, потом не станете больше смотреть на меня так, будто я чертов падший ангел. Я вам уже рассказывал про Секонд-Чанс. О том, как мы провели там целый год, держа в страхе всю округу. Пинкертоны проникли в нашу банду, убили Билла, а мне пришлось скрываться на Юге. По пути я не устоял и ограбил еще один дилижанс. Я горел ненавистью, сходил с ума, все время пытаясь доказать, что я все еще могу это делать. Боже, какой я тогда был глупый... – Он вздохнул, но на этот раз вздох больше походил на стон, чем на что-нибудь другое. – Это случилось в Арканзасе. Все шло как обычно, пока маленькая девчушка не отбежала от своей матери. Она оказалась между мной и каретой. Она была так похожа на Энни, когда та была маленькой, что я замер на месте. Один из кучеров воспользовался этим и выстрелил... – От нового приступа душевной боли Анжелина прикрыла глаза. Она уже догадалась, что произошло, раньше чем Чарли совсем осипшим голосом успел произнести: – ...он убил девчушку и она упала прямо к моим ногам... – Анжелина услышала, что он пошевелился, и ей показалось, что он поднял руки и закрыл ими лицо, ибо его следующие слова звучали приглушенно. – С тех пор каждую ночь я слышу крики несчастной матери. Каждую проклятую ночь...

– И что произошло потом?

Когда он стал говорить дальше, его речь стала более разборчивой и четкой. И если вначале его рассказ звучал очень эмоционально, то последние фразы Чарли произносил совсем безучастно, как мертвая рыба.

– Я пристрелил кучера, вскочил на коня и ускакал. И никто даже не попытался меня остановить. Им было важнее заняться мертвыми. Почти пять лет я прожил в Сан-Антонио. Играл в карты, напивался до полусмерти, пытаясь обо всем этом забыть. Заставить себя сколотить еще одну банду я не мог, хотя возможностей было предостаточно. Я хотел одиночества. А потом решил наняться на перегон скота, заработать хоть раз в жизни честным путем и купить себе ранчо. И вот тогда, в первый же день своей новой жизни, я встретил одну женщину...

– Остальное я знаю.

– Догадываюсь, что это так. И хотя за пять лет я ни разу не нарушил закон, я все равно нахожусь в розыске. Я не грабил тот злосчастный поезд, не убивал машиниста, но, как мне кажется, это не имеет никакого значения. Я и так натворил всякого, но меня еще ни разу не наказывали. И я уверен, что многие вещи тянут на смертный приговор. Но если меня повесят за то, чего я не делал, это уже будет ложная справедливость. – Он сухо рассмеялся без тени веселья, а Анжелина вздрогнула от этого резкого смеха. – Но именно такого приговора я, скорее всего, и заслуживаю.

От рассказа Чарли у Анжелины по-настоящему разболелась голова. Ей отчаянно захотелось броситься к нему и успокоить, смягчить его боль. Но при этом она знала, что он не примет ее сочувствия. В эти минуты прошлое всплыло из глубин его памяти, чтобы заманить в ловушку воспоминаний и вины.

Анжелина опустилась на подушку, натянув плед на ноги и решительно закрыв глаза. Но вдруг она обнаружила, что не сможет уснуть, по крайней мере до тех пор, пока не расскажет ему о том, что ее волнует.

Она снова открыла глаза и уставилась в темноту. Когда она заговорила, ее глаза заволокло слезами, но голос оставался ровным и успокаивающим.

– То, что вы совершили, Чарли, было ничуть не хуже того, что делали другие мужчины или могли бы сделать, если бы оказались на вашем месте. Ваша ненависть вполне объяснима и понятна. Если вы сумеете пережить свою ненависть и оправиться от нее, а потом найти путь к прощению, ваше чувство вины со временем уйдет.

– Не надо мне пророчить, сестра, – прорычал он. – Я знаю, кто я такой. И каким буду всегда, – никчемным вором и убийцей.

Анжелина прикусила язык, чтобы резкое отрицание того, что он только что сказал, не сорвалось с ее губ. В этот момент Чарли ее слушать не станет. Он возразит против всего, что она скажет. Тогда как она сможет его когда-нибудь убедить, что важно избавиться от прошлого и заглянуть в более светлое будущее?

И как она делала в тех случаях, когда перед нею вставал вопрос огромной важности, Анжелина сложила руки и передала свою проблему на рассмотрение Господу Богу.

Уже три дня кряду Дрю Уинстон рассматривал с холма ранчо внизу. «Если только Колтрейн не прячется в доме, то его нет на ранчо империи Рейеса, – решил он. – Девицы Анжелины здесь тоже нет». Ему с трудом верилось, что он не заметил их, наблюдая за ранчо столько времени. Это означало одно: ему придется осмотреть все шесть ранчо, принадлежащих ее братьям. Должны же они с Чарли где-то прятаться. Он был готов поставить на собственную лошадь, что Анжелина нашла приют в своей семье.

Дрю уже объездил несколько ранчо в округе и выяснил размеры владений Рейесов. Но никто нигде не видел, чтобы Анжелина с Чарли проезжали мимо. Те, с кем ему довелось поговорить, ничего не слыхали о Чарли Колтрейне, а Дрю воздерживался от каких-либо рассказов. Он сам хотел схватить Колтрейна. Только в этом случае его жажда мести будет полностью удовлетворена. И наоборот, если кто-нибудь опередит его и возьмет Чарли раньше, его месть не свершится.