Пожар любви - [31]

– Я стал ненавидеть янки задолго до войны. Война, да и... – он замолчал, будто старался припомнить нечто такое, от чего ему становилось очень больно. Когда Чарли заговорил снова, его голос зазвучал мягче, нежнее, но лишь на какое-то мгновение. – То, что случилось потом, превратило эту ненависть в часть меня самого.

– Не могу в это поверить. Вы должны научиться прощать.

Он презрительно фыркнул:

– Ни за что, сестра. Кое-какие вещи прощения не заслуживают.

– Но...

– Нет, вы же обо мне совсем ничего не знаете. И не пытайтесь спасать мою душу. Я этого не заслуживаю.

– Я с этим не согласна. Люди могут измениться, если только очень захотят.

Он вздохнул долгим, глухим, шедшим из глубины груди звуком.

– Я устал изменяться. Мне надоело убегать и убивать, надоели попытки получить честную работу. Вы только посмотрите, до чего я из-за этого дошел. И меня все равно разыскивают.

– Чарли, перемены должны идти изнутри. От вашего сердца, от истинного желания стать лучше. Нельзя убежать от своего прошлого и от всего, что вы совершили. Это не поможет.

– Откуда вы это знаете? Надеюсь, не на собственном опыте, Анжелина? Вам-то не помогло, что вы убежали из семьи, не так ли? Вы же внутри все равно остались женщиной, а не высушенной монашкой.

Анжелина почувствовала, как от его насмешливого тона ее тело будто что-то сжало.

– Мы говорим не обо мне.

– А почему бы и нет?

– Я рассказала вам о своем отце и о своей свадьбе. Так почему бы вам не рассказать мне о своей ненависти, переполняющей ваш голос каждый раз, когда в разговоре всплывает слово «янки»?

– А не пойти ли вам ко всем чертям, сестра?

Неожиданный шумный и судорожный вздох, вырвавшийся у Анжелины, вызвала не столько его святотатственная грубость, сколько откровение, которое, словно небесный свет, озарило ее изнутри. Она слышала от других, что у них бывали подобные, полные значения, видения, но сама такого еще не испытывала.

Внезапно она поняла свое предназначение, как и то, что она должна стать монахиней. Святой отец в церкви Блю-Крик оказался прав. Бог послал к ней Чарли с определенной целью. Ненависть снедала Чарли изнутри. Поэтому кто-то должен спасти его от самого себя.

Анжелина улыбнулась своим мыслям и обхватила себя руками, покачиваясь вперед и назад, словно для того, чтобы сохранить неожиданно возникшее в ней духовное наслаждение.

Бог ниспослал ей особую задачу и имя ей – Чарли Колтрейн.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Чарли спал редко. А если и засыпал, то сон его не бывал глубоким. Он едва ли смог бы вспомнить хоть один случай, когда расслабился полностью настолько, чтобы его бдительность притупилась, и он впал бы в забытье, по крайней мере, частью мозга, тогда как другая оставалась настороже.

Нынешняя ночь не была исключением. Злость, вспыхнувшая в нем, когда он сказал Анжелине убираться ко всем чертям, за ночь только усилилась от того, что девушка нежно пожелала ему спокойной ночи и заснула легким глубоким сном.

Чарли всматривался в ночь и вслушивался в тишину. «Почему благочестивые слова Анжелины так сильно меня озлобили? – задавал он себе снова и снова один и тот же вопрос. – Бедное дитя, она изо всех сил старается меня спасти».

Дитя. Он посмеялся над собой. Быть может, если бы он продолжал называть ее так, то и сам бы поверил в это, а его тело перестало бы так реагировать на нее каждый раз, когда она подходила слишком близко. «Черт, того, что я называю ее сестрой, оказалось недостаточно».

Возможно, он был не настолько зол на нее за то, что она сказала, сколько на то, что ему вспомнилось: несчастный случай с дилижансом, крики и смерть. Раньше память, как всегда услужливо, напоминала ему об этом случае только тогда, когда он не мог уснуть. Но этой ночью, после разговора с Анжелиной о причинах, заставивших его оставить преступный бизнес, он отчетливо вспомнил свое последнее преступление.

Шорох слева заставил Чарли быстро поднять голову. Неужели он на минуту задремал? Он чувствовал, что не спал. Но, если это так, почему подбородок уткнулся в грудь?

Слабый шум послышался снова, на этот раз уже ближе. Чарли протянул руку к револьверу и взглянул на лошадь. Животное спало спокойно.

Странно.

Он тихонько встал, стараясь расположиться между источником шума и Анжелиной. Небо затянули облака. Несмотря на свое отличное ночное зрение, Чарли не мог обнаружить в кромешной темноте даже тень. «Не буду же я сидеть в ожидании, когда «кто-то» или «что-то» нападет на нас». С детства он усвоил, что лучшая защита – нападение.

Услышав впереди шорох, он немедленно прыгнул в темноту, навстречу ему. Рот Чарли искривился в победной гримасе, когда он сцепился с чьим-то телом и пригвоздил его к земле своим весом, прижав колотящие по нему кулаки.

– Кто ты, черт тебя побери? Чего тебе надо? – грубо спросил он.

– Я хочу вернуться в постель, – ответила Анжелина. – А теперь слезьте с меня.

Услышав ее голос, Чарли так удивился, что чуть не пропустил момент, когда пришлось уклониться от резкого и точного удара согнутого колена между его ногами. Однако многолетний опыт общения с бесчестными борцами отработал у него реакцию против таких вот неожиданных движений, и он успел прижать ее ноги к жесткой земле, усыпанной камнями.