Поздняя любовь - [13]

Когда она вошла в совещательную комнату, Палленберги уже сидели на предложенных им местах, на широкой стороне продолговатого стола.

Доната выбрала себе кресло на узкой стороне.

— Давайте, перегруппируемся, — предложила она. — Если вы, господин Палленберг, сядете от меня слева, а вы, любезная госпожа Палленберг, справа, то сможете оба лучше видеть мои наброски.

Госпожа Сфорци принесла чертежный блокнот, карандаши и резинки для стирания, а Доната поблагодарила ее с особой сердечностью. Невысказанной, но подразумеваемой была при этом и похвала за то, что секретарша красиво расположила в серой напольной вазе три блестящие желтые крепкие ветви форситии[1] очень изящных на фоне белых стен и черной мебели, придававших официальной обстановке помещения оттенок приветливости.

— Сразу и начнем, так? — спросила Доната и перевела взгляд с госпожи Палленберг на ее мужа; ведь когда имеешь дело с супружеской четой, всегда трудно определить, чье желание имеет решающее значение. — Или хотелось бы сначала перевести дух? Полагаю, напитки нам сейчас подадут.

— Нет, давайте сразу же и начнем, — решил господин Палленберг.

— Мы ведь для этого сюда и явились, — добавила его жена.

— Двойной дом или недвойной — таков, видимо, главный вопрос. Я сейчас буду набрасывать эскизы, чтобы показать вам, как это может выглядеть. — Ловко работая пальцами, она начала водить карандашом по бумаге. — Фасад, конечно, должен иметь две двери; можно их расположить рядом, тогда впоследствии будет легче объединить две лестничные клетки в одну. Или можно расположить их вдалеке друг от друга, тогда будет меньше помех от соседей при входе и выходе. Но общее впечатление от фасада определяется не одними дверями, а распределением дверей и окон в целом.

— А впоследствии, — спросила госпожа Палленберг, — что если мы захотим совместить обе половины дома?

— Хороший вопрос! Тогда у нас несколько возможностей…

Вошла Вильгельмина Бургер с подносом, на котором красовались напитки; госпожа Сфорци последовала за ней и расставила на столе кофейные чашки, сливочник и сахарницу. Перед Донатой она поставила высокий бокал со свежевыжатым апельсиновым соком.

— Господин Штольце в курсе дела, — сообщила секретарша.

— Очень хорошо, госпожа Сфорци. — Доната взглянула на свои ручные часы, хотя и без того приблизительно знала, сколько они показывают. — Ваш рабочий день приближается к концу, можете собираться домой.

— Я вам больше не нужна?

— Ну, конечно же, она вам больше не нужна! — воскликнула Вильгельмина. — Все остальное я беру на себя.

Госпожа Сфорци бросила на нее скептический взгляд, яснее слов говоривший: «Да, только дай Бог, чтобы все прошло без запинки!»

— Тут же нет ничего такого уж особенного, — произнесла Вильгельмина. Это была крупная сильная девушка со светлыми вьющимися волосами, голубыми глазами и пухлыми, всегда готовыми рассмеяться губами.

Госпожа Сфорци попрощалась со всеми и исчезла. Вильгельмина же не двинулась с места.

— Можно мне остаться, госпожа Бек? — попросила она.

Доната познакомила ее с Палленбергами.

— Фрейлейн Бургер изучает архитектуру, — пояснила она, — и стремится быть нам полезной так часто, как только может. Впрочем, не знаю, покажется ли вам желательным ее присутствие в данный момент.

— Ах, пусть остается, — предложила госпожа Палленберг.

Вильгельмина извлекла из кармана точилку для карандашей и подняла над головой.

— Я тоже могу кое-что делать. Доната подала ей карандаши.

— Ну ладно, садитесь и делайте что-нибудь. Но только держите рот на замке.

Господин Палленберг предложил всем сигареты, но закурила только его жена.

— Если мы решимся строить двойной дом, — возобновила разговор Доната, — то следовало бы всю горизонтальную плоскость обустроить с большим размахом. — Она взяла у Вильгельмины заточенный карандаш. — План нижнего этажа каждой половины примерно таков: холл при входе с гардеробом и туалетом для гостей, большое жилое помещение, кухня, столовая…

— А детская? — спросила госпожа Палленберг. — Вдруг понадобится!

— Ее можно поместить на втором этаже. — Карандаш Донаты мелькал по бумаге. — Вы хотите иметь одну спальню или две?

Так продолжалось еще не меньше часа, после чего Палленберги решили строить большой двойной дом.

— Разумеется, большую роль играет финансовый вопрос, — отметила Доната. — По одной ванной комнате в каждой половине, это минимум. А по две было бы, конечно, лучше. Это удорожило бы строительство, но одновременно намного повысило бы стоимость дома. Прошу вас, Вильгельмина, пригласите господина Штольце!

Вильгельмина, до этого момента напряженно слушавшая весь разговор, хотела убрать со стола.

— Нет, — покачала головой Доната, — это потом! — Она торопилась привлечь к акции своего коммерческого директора. Правда, ей и самой было отлично известно, какова стоимость дома того или иного размера, но знала она и то, что оглашение суммы предоплаты из уст мужчины вызывает большее доверие. Кроме того, она вообще неохотно вела разговор о деньгах.

Вильгельмина пулей вылетела из комнаты, и сразу же появился Артур Штольце, который поздоровался с Палленбергами, уже знавшими его по первому посещению офиса.