Поют черноморские волны - [16]

Легкий бриз доносит далекие раскаты «Ура!..» Гул приветствий нарастает. Со стороны Графской пристани стремительно мчится катер под флагом командующего флотом. Он принимает морской парад.

— Дедушка, смотри, это же сказка! — Внук с трудом сдерживает себя. Ему хочется вскочить, кинуться к берегу, кричать от счастья. — Это же сказка, дедушка! — повторяет он, не сводя глаз с бухты. А там действительно творится чудо из чудес.

К причалу приплывает стая красивых разноцветных чудо-рыб. Это — замаскированные лодки. На флагманской рыбине — бог морей Нептун. Звучит резкий сигнал, Нептун вызывает из глубин моря тридцать три богатыря. Из волн выходит отряд десантников в шлемах, в полном вооружении, с развернутым знаменем, с автоматами. Богатыри дают залп, и море вновь поглощает их… А сказка мчится дальше.

Всплывает на поверхность огромная подводная лодка, и с Северной стороны низко над морем несется к ней красно-белый вертолет, опускает непромокаемый пакет — боевое задание. Его подхватывают на мостике лодки, и она мгновенно бесследно исчезает в волнах. Грозно надвигается могучий противолодочный корабль, стремительны его обводы, изящен и могуч океанский корпус, зашевелились округлые лопасти вездесущих антенн, ощетинились пусковые установки…

— Может, это наш новый «Красный Кавказ»? — тихо проговорил Валера, не отрывая глаз от корабля. И «наш» прозвучало естественно — от всей души.

— Может, «Красный Кавказ» такой же, но наш-то сейчас в дальнем плавании.

С просторной палубы корабля с характерным рокотом размашистых пропеллеров взмывают поисковые вертолеты, ястребами устремляются за подводной лодкой, быстро обнаруживают ее, спускают на воду опознавательные приборы, бросают первые бомбы. И вот уже вихрем преследуют лодку противолодочные катера, и глубинные бомбы, одна за другой, до дна ворошат море… «Противник» выявлен, обнаружен и обречен.

Морское сражение развивается в вихревом темпе. Подана команда десанту, ему расчищают путь бронекатера, вздымая волну за волной. И вот величаво и спокойно движутся ни с чем не сравнимые десантные громады. На ходу открываются трюмные заслоны огромных судов, и десятки танков идут прямо в море и уверенно плывут по волнам к берегу, танки на плаву ведут огонь и, отряхнувшись, как океанские черепахи, уже по земле мчатся в «бой».

Феерическое, сказочное, но совершенно реальное современное морское сражение развивается с нарастающей силой. В бурунах пены на больших скоростях идут крейсера, противолодочные корабли, вертолеты садятся и взлетают, сверкая в лучах солнца… Их обгоняют военные катера… Голубое небо закрывают эскадрильи самолетов, и море вдруг расцветает яркими куполами парашютов.

…Ветер уносит гул сражения в открытое море, а в бухту бесшумно влетают белые, как альбатросы, парусники. Морская сказка продолжается… Здесь она родилась, здесь прописана, тут живет она и здравствует на радость друзьям, на страх врагам.

— «Красный Кавказ»? — «Красный Кавказ»! Вместо эпилога

Классное сочинение Валеры «Как я провел лето» было признано одним из лучших. Он писал его, а перед глазами было ярко-синее море, военные суда, праздник Флота… Даже жаль было расставаться с тетрадкой, когда прозвенел звонок, возвестивший конец урока. Хотелось написать еще о многом: о том, как неумолчно, на разные голоса, поют морские волны; как командует норд-остами старая Башня Ветров; как день и ночь мелодично звенят склянки; как незабываемо красивы корабли и ни с чем не сравнимы их грозные силуэты; как величаво режет штормовые волны «Красный Кавказ» — самый прекрасный корабль на всех морях…

Кажется, ничто и никогда не заменит Валерию моря. Он неотступно думал о нем. Его книжная полка пополнилась новыми томиками: о Нахимове и советском адмирале Исакове, «Корабли-герои». Он считал месяцы до новой встречи с морем… И часто, вечерами, я заставал внука на большом диване, окруженного со всех сторон книгами и журналами, раскрытыми на страницах с изображениями кораблей. Чего здесь только не было в этой домашней морской галерее: прославленный «Азов» Лазарева, нахимовская «Императрица Мария», подводная лодка «Пантера», линкор «Севастополь»… Валера рассеянно приветствовал меня и, лежа на животе, продолжал рассматривать свой флот. Любил внук вместе с товарищами листать и свою коллекцию марок. Их было уже много, а какой-либо четкой системы коллекционирования пока не ощущалось. Но две серии марок — предмет особой заботы и внимания Валерия — определились давно: «Корабли» — красочные марки разных стран с изображением португальских и испанских каравелл, парусников Колумба и Васко де Гама, военных судов разных эпох, а рядом — наши пассажирские лайнеры — «Лермонтов», «Иван Франко», «Тарас Шевченко» и последний набор советских марок о военных кораблях нашего флота — от «Авроры» до «Красного Кавказа» включительно. Вторая любимая серия — это «Острова»: марки островов Океании, Гаити, Фиджи, Гондураса, Антигуа, Бермуды, Мальты… радужные марки, несущие аромат океанов, дальних стран — они не оставляли равнодушными и взрослых…

Однако такова уж особенность юных сердец: жить одними воспоминаниями они не могут. Наглядевшись на корабли, Валера лихо гонял на велосипеде, а когда выпал снег, носился на соседнем катке на коньках, ломал хоккейные клюшки и страстно играл в сборной баскетбольной команде школы, радуясь победе и глубоко переживая поражения… С горячим интересом изучал он историю и географию (хотя речь в них шла сейчас отнюдь не о морских баталиях, а о городах средневековья, о природе африканских пустынь); с неменьшим интересом все глубже познавал внук язык алгебраических формул и геометрических теорем, охотно приобщался к строгой и красивой науке черчения, вооружался батареями специальных карандашей — «конструктор», циркулями, рейсфедерами. Много доброго шума в семье вызывала Балерина подготовка к выступлениям на школьных литературных диспутах о тургеневском рассказе «Бежин луг» и тем более об индийском вожде Оцеоле — вожде семинолов — майнридовском герое борьбы против угнетателей…