Поющий на рассвете - [8]

— Я напомню правила поведения в академии, — уверил директор.

— Тогда я могу идти, господин директор?

Менедема отпустили, видимо, больше никаких претензий к нему не было. У двери его ожидал один из духов-служителей, сообщивший, что все вещи студента Менедема перенесли в дом, там навели порядок и скоро закончат обставлять и раскладывать все по местам.

— Благодарю, ты свободен.

Пора было идти на занятия, а потом еще и птицу ловить.

В обеденный перерыв он встретился с Идзуо, тот, выпытав, что минотавр переселился, загорелся отпраздновать его новоселье.

— Му-у-у-у! — больше ничего Менедем придумать не смог. — Зачем?

— Затем! Решено, я достану немного вина, вечером можно будет украсить дом живыми звездами, — так называли магических светляков. — Пернатенький, хочешь с нами?

Леонт поперхнулся своим яблочным соком и мучительно закашлялся. Идзуо похлопал его по спине.

— Хочешь или нет?

— Я… кха…

— Ты никуда не выходишь из общежития, только в сад, и то редко, — усмехаясь, говорил лис. — Так нельзя. С нами тебя никто не тронет, а о репутации не беспокойся, мы пригласим еще кого-нибудь, все будет пристойно: танцы, песни, немного вина, сладости.

— Тогда я согласен, — осмелел Леонт.

— Вот и чудесно. Менедем, рогатенький мой, ты ведь проводишь птичку на занятия? Мне нужно все организовать, полагаюсь на тебя, — китсунэ собственнически, но очень ласково почесал минотавра за ухом, не дав ему вставить и слова, снова чмокнул в нос и испарился.

Менедем только моргал. Что это сейчас было? Как это понимать? Леонт даже рассмеялся, глядя на его морду:

— Кажется, один белохвостый лис решил прибрать тебя к рукам. Они такие… наглые, но обаятельные, эти китсунэ.

— Зачем меня прибрать? — минотавр уставился на него.

— Ты красивый, сильный, умный и надежный.

Теперь подавился глотком воды Менедем, едва не расплескав всю ее из широкого серебряного кратера.

— Я — какой? — прокашлялся он.

Леонт повторил, наивно хлопая серебристыми ресницами.

— Что не так?

— Я — тупой и злобный минотавр, птица.

Сирин улыбнулся и покивал:

— Хорошо-хорошо, Менедем, как скажешь.

— Так ты придешь ко мне? Не знаю, зачем вечеринка, но будет здорово, наверное.

— Конечно, я приду. И даже не потому, что мне скучно или нечем заняться, а потому что у меня все перышки в крыльях целые.

Леонт привстал и легонечко коснулся губами теплой бархатистой шерсти на морде минотавра.

— М-м-му? — растерялся тот.

Леонт развеселился, чмокнул еще и в широкий, чуть влажный нос.

— Ты замечательный, знаешь? Я совсем не удивлен тому, что Идзуо пытается не выпустить тебя из рук.

— Но зачем я ему… он шутит. Точно. Шутит.

— Он, конечно, злобный и жестокий маленький бог, но не думаю, что вот так можно шутить. Да и в чем соль шутки? Я слушаю его голос, в нем нет никакого дурного намерения.

Это Менедема немного, но успокоило. Может, Идзуо и впрямь не шутит. Причины и цели его поведения пока оставались за гранью его понимания, но можно будет напоить лиса и выспросить у него все. Интересно, насколько китсунэ устойчив к алкоголю? Были у Менедема небольшие запасы вина, привезенного с родины, из винограда, который целовало жаркое солнце, напитывая своей силой. А пока что надо бы выяснить размах праздника, который решил закатить Идзуо.

— Ну, будут Талион и Гиперис, — начал перечислять китсунэ, загибая украшенные длинными отполированными до блеска коготками пальцы, — Киоши и Аяно от меня, Витольд, Фламена и Морганис.

Он перечислил практически всех, с кем Менедем общался более-менее близко и дружески.

— Погоди… И твои лисы тоже будут, да?

— Они будут танцевать для нас.

Менедем просиял: танцы — это хорошо. Несмотря на кажущуюся неповоротливость, минотавры были не только отличными бойцами, но и прекрасными танцорами. На его родине даже устраивались специальные Игры, где главным был посвященный его отцу танец: лучшие девушки танцевали с избранными воинами, чтобы затем подарить им ночь любви. Женщин у минотавров не было, они всегда брали в жены человечек.

— А ты будешь танцевать для меня, лис?

— А я буду танцевать только для тебя, — улыбнулся тот.

— Почему? — тупо спросил минотавр. — Я же не особенный.

— Глупенький мой рогатик, — рассмеялся китсунэ, но, как всегда, ничего больше не сказал, только погладил жесткую курчавую гриву Менедема. — Собираемся после занятий в холле первого учебного корпуса.

— Хорошо. Мне надо что-то принести или купить к празднику?

— Я договорился, что каждый из гостей принесет что-то из пищи родного мира. Поэтому мне стоит поторопиться, чтобы успеть приготовить свое любимое блюдо, — лукаво подмигнул Идзуо. — Увидимся после занятий, Менедем.

— Хорошо… Так мне ничего не надо делать?

— Наслаждаться!

Китсунэ уже умчался, только хвост мелькнул, а Менедем еще пару минут стоял, изображая статую, и думал. Что он вообще делает? Зачем согласился? Так ничего не придумав, он побрел к домику. Конечно, просто так сидеть он не стал, сгонял одного из духов на местный рынок «Двенадцати порталов», куда привозили все, что только было возможно протащить через портал, из всех миров. Их было на самом деле больше, но название не меняли уже пару веков, и все привыкли. Он же хозяин дома, а какой же хозяин оставит гостей голодными, без сытного стола и радушных объятий? Будет все — и фрукты, которые любят близнецы Талион и Гиперис, тоже минотавры, и запеченная с чесноком и травами кабанятина для Витольда, и сладости для Фламены, и ореховые булочки для Морганис. А китсунэ, кажется, любят рыбу и птицу? Знать бы, что именно готовит Идзуо… Ну, много — не мало, пусть будет еще рыба.