Пояс Перуна, или Витязь познания - [21]

И я захотел! Сразу же перестал видеть самого себя. Только в воздухе висела туша убитого мною «джейрана». Но среди моих возможностей было и такое, которое сделало невидимым и его.

Теперь оставалась проблема лишь со следами. Я сделал ошибку, направившись к тропе, теперь же я повернул в противоположную сторону, уводя кавалькаду за собой.

Никто из всадников меня не видел, главный, он галопировал впереди всех, ориентировался по моим следам. И не ошибался, вёл всю ватагу – табун?! – прямо ко мне.

Когда всадники оказались совсем близко, то ускорил для себя течение времени и поспешил им навстречу, совершая возможно длинные прыжки и стараясь угодить на один из оставленных мною следов. Затем перешёл на обычный бег, обегая скачущих лошадей с наездниками. Затем уже спокойно двигался по вытоптанной ими степи, где уже мои следы были неразличимы.

Всадники по инерции проскакали то место, откуда я повернул назад, там видимые следы исчезли, словно я внезапно испарился. Они пришли в замешательство. Главный посоветовался с несколькими соратниками, и они выстроились в шеренгу, стали как бы прочёсывать местность, предполагая, что я скрылся от них где-то впереди. А что ещё они могли сделать в подобной ситуации?!.

Я посмеялся над ними. Затем вернулся в обычное время, сохраняя режим невидимости, помня, что у них острое зрение и сидят они на конях, с коих видно намного дальше. Тем более что имелись стремена, они позволяли привставать.

В том месте, где следы промчавшейся кавалькады наиболее близко находились от моей тропы, я перешёл на прыжки. На тот случай, если они вернутся и примутся осматривать степь по сторонам.

Впрочем, скоро понял, что такой необходимости уже нет – трава быстро высыхала и росы на ней уже почти осталось. Следов я больше не оставлял.

Не знаю, сколько я потом шёл: час или два. Туша на плечах стала казаться всё более тяжёлой, мне надоело её тащить.

Огляделся по сторонам с высоты: от погони я ушёл, до самого горизонта степь оказалась совершенно безлюдной, только кое-где паслись группки животных. Они были не в счёт.

Недалеко от тропы заметил выступающие скалы, поросшие кустарником. Свернул к ним. Здесь нашёл немало сухих веток. Из них развёл костёр и на нём поджарил наиболее лакомые части добычи.

После сытного обеда полежал на мягком плаще, которому придал защитный цвет хаки, отдыхая и забавляясь с вновь приобретённым умением становиться невидимым. Оказывается, я мог не только весь сделаться таковым, но и по частям – оставляя видимым только голову, руку, ногу или торс. А то и один палец или нос и даже ещё кое-что, о чём я умолчу…

Мой отдых прервал знакомый топот. Оказывается, всадники отыскали меня. Наверное, по дымку костра. Я подивился: ну и зрение у них, всё видят!..

Тут же воспользовался режимом «Невидимость» и стал прозрачным, как воздух. Можно было спокойно удалиться, ведь теперь я следов не оставлял, а на тропе они их не разглядят. Но мне было интересно посмотреть на преследователей вблизи, понаблюдать, что они будут делать, не обнаруживая меня?..

На боковом склоне каменной горы приметил выступ с относительно ровной поверхностью. Используя неровности, забрался на неё, уселся и принялся сверху наблюдать за происходящим.

Всадники прискакали, держа наготове копья и дубинки, но оказались разочарованными, не найдя никого около костра. Принялись усердно осматривать окрестности, но естественно никого не нашли.

Мою добычу они тут же присвоили и, разведя костёр побольше, принялись жарить оставшееся мясо. Понятно, на всех его не хватило.

Возможно, для того, чтобы сократить количество претендентов на добычу, бородатый коренастый вождь с суровым взглядом разослал по сторонам молодых воинов для осмотра окрестностей, а одному велел залезть на ту площадку, где находился я.

Юноша тут же направился ко мне. Увидеть меня он не мог, но я не хотел обнаружить себя, столкнувшись с ним.

Осмотрелся, приметил трещину в стороне. Сунул в неё ногу, закрепился, выше ухватился руками за края и повис в воздухе, освободив всю площадку.

Оказавшись на ней, юноша принялся обозревать степь, а потом крикнул бородачу:

– Никого не вижу!

– Посмотри внимательнее, он должен быть где-то неподалёку.

Не осмелившись возразить вождю, юноша продолжил осмотр окрестностей, временами прикладывая руку к бровям. Один раз он даже долго глядел сквозь меня куда-то вдаль. Понятно, что ничего не высмотрел.

Доложил о том вождю и приступил к спуску.

Я вернулся на площадку. Мне очень не хотелось, чтобы кто-то ещё тут потревожил меня, внутри родился сильный посыл, и я направил его на юношу: он потерял баланс, и полетел вниз, пребольно царапаясь о выступы каменного откоса. Особенно пострадал локоть его правой руки. Юноша обхватил её, сдерживая слёзы, в конце концов, даже закусил губу.

Я пожалел, что сделал так. Хотя я не коснулся его, вообще близко не подходил, но понимал, что он пострадал после моего вмешательства.

Ко мне пришло понимание, что я могу воздействовать на других ещё и так, на расстоянии.

Сородичи гоготали над юношей, что мне не понравилось. Особенно усердствовал в этом багроволицый усач. Я протянул руку, представляя, что хватаю его за нос и сильно дёргаю… Усач потянулся вперёд, выставляя перед собой нос, словно его действительно тянули за него, не удержавшись от крика. Второму я дал невидимого толчка в лоб. Родился вопрос: а как далеко я могу воздействовать на них?..