Пояс Койпера - [70]
Майский потянулся к лежавшей на столе пачке, как утопающий к соломинке. Вытряхнул сигарету и едва ли не вырвал у меня из рук зажигалку.
— Почему всегда я?.. — Чиркнул о кремень раз десять и только потом прикурил. — Феликс Адрианович сказал, он ваш друг, вот сам бы и… так нет, свалил на меня! — Несколько раз жадно затянулся. — Определиться надо! С формулировкой. Фенечка в том, как спросишь, такой ответ и получишь. Ставить вопрос на голосование прямо: жить вам или умереть — прокуратура возражает. Тогда как?..
А Фил-то дрогнул, не смог со мной о таких вещах! Не посмел, глядя в глаза, кишка тонка. Хотя от участия в шоу не отговаривал. Решение-то Котова, не его. Что же получается, самому мне, что ли, выбирать кратчайшую дорогу на эшафот? Нет, брат, шалишь, я умываю руки.
— Есть варианты?
— В предварительном порядке проконсультировались с психологами, — помялся Майский. — Вопрос мог бы быть таким: «Безразлична ли вам судьба Сергея Денникова?» При том, конечно, понимании, что всем заранее известно, чем вам грозит положительный ответ большинства…
Что-что, а понимание такое имеется, констатировал я, достаточно полистать газеты и заглянуть в Интернет! Телефон лучше не включать, вокруг дома бродят смурные типы и всем подряд тычут в физиономию камерой с микрофоном. Наглая девица из автобуса с тарелкой на крыше соседям прохода не дает. Жизни мне нет, а понимание есть! Сезон охоты еще не начинался, а лицензиями на мой отстрел уже торгуют направо и налево.
— Мы часто говорим, мол, равнодушие убивает, — продолжал Майский, — вот шоу и покажет, справедлива ли народная мудрость. Но если вас интересует мое мнение, я бы задал вопрос непосредственно, без фарисейства…
— Вы же только что сказали, прокуратура!..
— Сказал! — вздохнул Леопольд и раздавил в пепельнице окурок. — Боюсь я за вас, честное слово. Боюсь! Народец у нас безучастный, затрахала его капиталистическая действительность. Ему не то что на вас, на себя наплевать. По оценкам социологической службы, шоу будут смотреть от пятидесяти до семидесяти пяти миллионов человек. Обитают они в основном в городах, где жизнь жесткая и одинокая. Каждый в своем окопчике, соседей по лестничной площадке не знают в лицо. Здесь всем на каждого насрать и каждому на всех. Если же задать вопрос в лоб, то люди очухаются, поймут, что твоя кровь на их руках… И на моих! — вздохнул тяжелее прежнего. — Теперь поздно идти на попятную, да и не я, так найдутся другие. В нашей проституточной профессии достаточно один раз отказаться, и больше не предложат. В этом мире надо бегать в стае и подвывать по команде.
Глаза Майского упорно избегали мои, но я сумел их поймать.
— Не переживайте, Леопольд Арнольдович, формулировка вопроса меня устраивает, тем более что мне дадут возможность обратиться к зрителям. Уверен, люди меня в обиду не дадут…
— Твои слова да Богу в уши! — улыбнулся Майский, впрочем, весьма безрадостно. Подергал себя по привычке за мочку уха. — Давно я в церкви не был, надо будет зайти, поставить свечечку.
Я протянул ему руку. Он ее пожал.
— Давай, Сергей, до пятницы еще увидимся! Потренируешься с телесуфлером, осмотришься…
— Так сегодня вроде бы четверг.
— Ясный перец, что не завтра, а через неделю, — нахмурился Леопольд, думая уже о чем-то своем.
— И что же будет через неделю? — не понял я.
— Тебя что, не предупредили? — поднял кустистые брови Майский. — Начало в семь вечера, самый что ни на есть прайм тайм!
Я аж похолодел.
— Так скоро!
— Не волнуйся, — похлопал он меня по плечу, — мои ребята знают дело, успеем в лучшем виде!
За бригаду Леопольда, признаться, я не очень переживал, но такая близость события неприятно поразила. Ни для кого не секрет, рано или поздно придется умереть, но, когда тебе сообщают дату, это меняет восприятие жизни. В глубине твоего существа начинает работать метроном, и чем бы ни занимался, ты слышишь его механические щелчки…
14
В один из остававшихся до пятницы дней позвонила Ню. В какой именно, сказать не могу, они слились для меня в единое целое, но, кажется, в понедельник. Звонка ее я не ждал, но и не позвонить она конечно же не могла, это и ежику понятно. По части гуманности и прочих интеллигентских штучек у моей жены нет равных. Превзошел ее только Александр Сергеевич, утверждавший, что не только восславил свободу, но и милость к падшим призывал. Падшие в моем лице поблагодарили Нюську за сочувствие, после чего отключили мобильник и свалили от назойливых журналистов к Гришке на дачу. Под покровом тьмы с чемоданом на колесиках. И очень вовремя, потому как, возвращаясь домой, я всерьез начал опасаться найти в своей постели журналистку с микрофоном, и хорошо еще, если одну, а не с коллегами по прилипчивому цеху.
Не знаю, в каких произведениях, кроме, пожалуй, «Памятника», и к кому призывал Пушкин милость, Гришаня, в отличие от поэта, был совершенно конкретен. Нашел меня сам и сообщил, что улетает в командировку, а дача остается в моем полном распоряжении. Полученная его дедом еще в сталинские времена, роскошью современных коттеджей она не отличалась, но была уютной и стояла на куске земли соток в двадцать за большим из металлических щитов забором. Здесь можно было отсидеться, а еще отлежаться и отоспаться. Никто меня в округе не знал, сам же я лишь пару раз позвонил Майскому, как мы с ним и договаривались.
Рассказ опубликован в книге «Игра в слова», издательство Время 2005 г., в авторском сборник в серии «Библиотека Огонька», 2008 г.
Николай Дежнев (Попов) — выдающийся современный писатель. Российские критики часто сравнивают его с Михаилом Булгаковым, зарубежные — с Кастанедой или Маркесом. И это неслучайно: реальность в его произведениях часто граничит с философией и мистикой.«Принцип неопределенности» — третья книга трилогии (первая — роман «В концертном исполнении», издавался в России, США, Франции, Германии, Испании, Голландии, Норвегии, Бразилии, Израиле и Сербии, вторая — роман «Год бродячей собаки», изданный в России). В них рассказывается о судьбах трех молодых людей, каждый из которых идет своей дорогой.В романе «Принцип неопределенности», как и в двух других, автор предлагает свою собственную концепцию устройства мира.
Николай Дежнев — выдающийся современный писатель. Российские критики часто сравнивают его с Михаилом Булгаковым, зарубежные — с Кастанедой или Маркесом. И это неслучайно: реальность в его произведениях граничит с философией и мистикой. «Дорога на Мачу-Пикчу» — глубокий роман о ценностях жизни человека, реалистическое, полное юмора и фантазии повествование о его внутреннем мире, о путешествии на границу двух миров. «Мачу-Пикчу» — это символ, поразивший воображение ребенка, поверившего, что, как бы трудно ему ни пришлось, есть такое место на Земле, где можно быть самим собой и обрести счастье…
Главный герой — самый обыкновенный человек, но так уж вышло, что именно на него указал Маятник Всемирного Времени, а когда происходит ТАКОЕ, то себе ты уже не принадлежишь — слишком многое начинает зависеть от каждого твоего шага и лишь опыт предшествующих жизней может помочь не оступиться.
Рассказ опубликован в журнале «Лепта» за июнь 1992 г, в книге «Прогулки под зонтиком», издательство АСТ 2002 г., в книге «Игра в слова», издательство Время 2005 г., в авторском сборник в серии «Библиотека Огонька», 2008 г.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.
А что, если начать с принятия всех возможностей, которые предлагаются? Ведь то место, где ты сейчас, оказалось единственным из всех для получения опыта, чтобы успеть его испытать, как некий знак. А что, если этим знаком окажется эта книга, мой дорогой друг? Возможно, ей суждено стать открытием, позволяющим вспомнить себя таким, каким хотел стать на самом деле. Но помни, мой читатель, она не руководит твоими поступками и убеждённостью, книга просто предлагает свой дар — свободу познания и выбора…
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.