Повстанческая армия имени Чака Берри - [56]
Хотите знать, о чём я жалею больше всего, когда вспоминаю о Янке Дягилевой? Нет, не о том, что не спал с ней и не «трахался», наподобие Летова, не флиртовал с ней, наподобие Шапы, и не был в романтических отношениях, наподобие Богомякова. Я жалею только о том, что тогда, в рамках проекта «Великие Октябри», нам не удалось записать у Женьки Шабалова всех её песен. И теперь большинство её электричества существует только в гробовом, поносном и инферно-дебильном саунде производства студии Егора Летова. И мне теперь приходится, купив диск Янки, переписывать на аудиокассету только её акустические песни. Их я могу слушать. Их мне очень хочется слушать! Они так аутентичны самой янкиной душе. Но когда вслед за акустической песней начинает звучать летовский грохот и «индастриал», я стремглав кидаюсь к CD-проигрывателю, чтобы выключить, скорее выключить всю эту летовскую концептуально-постмодернистскую, грохочущую поебень! Господи! Как жалко-то! Ведь, ничего уже не воротишь!
на фото группа «Великие Октябри»
Часть 2
Несколько иное можно усмотреть в творчестве Егора Летова. С одной стороны, тексты его песен — это почти сплошные откровения, разящие, бьющие, как бы наотмашь, идеологемы, застывшие, как бы остановленные им, оттиски, пузырящегося и лезущего изо всех щелей бытия. С другой стороны, все эти разящие интонации и кадрированные рефлексы слишком уж явно рассчитаны на то, чтобы хорошенько стегануть сразить и поразить воображение слушателей. Летов ведет своеобразную войну против публики. И в этом отчетливо просматривается его стремление к распространению в ширь социальной действительности, но не в глубь понимания самого себя.
Было бы не справедливо не упомянуть, минимум 2 песни Егора Летова, в которых он пророчествует, то есть предсказывает некие события имеющие произойти в будущем.
Одна из них «Новый день», другая называется «Родина». Содержащиеся в текстах этих песен предсказания Летова о завтрашнем дне — наиболее характерные примеры того, как именно он пророчествует.
(слова из песни ГО «Новый День»)
А вот пророческая тирада из песни «Родина».
(из песни Гражданской Обороны, «Родина»)
Что тут можно сказать. Пророческий смысл первой песни не превышает уровень текста: …Завтра будет лучше, чем вчера…
Предрекать такое, все равно, что декларировать идею победы Добра над Злом. Идея, разумеется, позитивная и нужная, но на настоящее пророчество, явно не тянет.
В следующей песне, если опустить определение «советская», как очевидно утопическое, ибо любому дураку понятно, что «Советская Родина» — понятие канувшее в прошлое безвозвратно. Поэтому если это его предсказание рассматривать просто, как возвещение славного, победного будущего, ожидающего наше отечество, безотносительно определения «советская», то это следует расценивать, безусловно, в положительном смысле. И лично я — горячий сторонник такой точки зрения. И утверждать надобно, разумеется, очень приятно и отрадно патриотическому чувству Летова, и меня и многих других, верящих в славное будущее России, людей. Но это утверждение основано на голой вере и исполнено более прекраснодушия, нежели очевидно знания. Точно так же, мог бы провозглашать идею светлого будущего своей страны и патриот Америки, и Израиля и даже, какой-нибудь, африканский патриот. Так что, это декларативное утверждение к пророчествам, в истинном смысле отнести можно так же с большой натяжкой.
Таким образом, Летов куда убедительней, когда говорит о реалиях для нынешнего, нежели когда пытается заглянуть в обозримое завтра.
Единственно, по-настоящему, проникнута духом истины фраза Летова, сказана о том, что «времени больше не будет», но и это, он, похоже взял из какой-то книжки, а не открыл для себя сам, в напряженных раздумьях о грядущем.
Летов тоже, разумеется, в своем роде «пророк». Его можно было бы назвать пророком настоящего. В актуальности сегодняшнего дня, и сегодняшнего самого себя, он как рыба в воде. Ей он, все-таки адекватен больше. Пророческого, провиденциального в его творчестве все же маловато. В сравнении с той же Янкой, я имею в виду.
Летов и Янка
Не стоит, однако, думать, что я пытаюсь поставить Летова ниже Янки, как поэта или музыканта. Как творческая личность Летов во многом крупнее и масштабнее. Его поэзия, более структурна. У него, хотя бы, просто, как у мужика, мысль яснее, отчетливее. Метафоричность в его песнях не спутанная и эмоциональная, а более, логически обусловленная и поэтому работающая мощнее, четче. Но где же те самые «семь озорных шагов за горизонт»? Что-то я их не нахожу. Уж не в Реанимации ли? Неужто путь за горизонт только один — через больничную койку?
на фото слева на право Летов, Янка, Климкин, Жевтун
Кто-то может заподозрить меня в том, что я вижу отличительные черты хорошей рок-поэзии именно в ее провидчестве. Это не так. Поэтическое творчество вполне может быть признано отменным и без этого. Просто оно, взятое в целом у любого из поэтов и лишенное провиденциальности, оказывается одновременно лишенным чего-то очень важного. Без этих «прорывов» и «прозрений» творчество, как жизнь без любви, как половой акт без оргазма. Я хочу лишь констатировать факт, что у Янки есть этот вектор, направленный в Вечность, а у Егора Летова, при всей его масштабности и количественном превосходстве творческого объема этого, вот, до удивительного мало. Диспропорционально мало, относительно количества им написанного. Он, как бы хочет прорывов, мечтает о прозрениях, ищет провидчества, а ему это не дается. Поэтому в его творчестве куда больше сиюминутного, чем вечного. И слишком много в его текстах обнаруживается такого, что Летов, попросту, прочитал и почерпнул из любимых им книжек, а не пережил собственной жизнью.
Это книга-разоблачение. Автор описывает историю возникновения в Сибири так называемой сибирской волны русского рока без романтического ореола. Герои сибирской рок-музыки показаны и предстают перед читателями такими, какими они виделись автору, какими он их знал. При этом автор далёк от претензий на объективность. Всё написанное автором в этой книге есть сугубо личное прочтение истории сибирского рок-движения конца 80-х — начала 90-х годов ХХ века.
Книга о выдающемся советском ученом-селекционере академике Павле Пантелеймоновиче Лукьяненко, создателе многих новых сортов пшеницы, в том числе знаменитой Безостой-1. Автор широко использует малоизвестные материалы, а также личный архив ученого и воспоминания о нем ближайших соратников и учеников.
В настоящем издании представлен биографический роман об английском механике-изобретателе Роберте Фултоне (1765–1815), с использованием паровой машины создавшем пароход.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Это произошло в 1975 году, когда Мишель Фуко провел выходные в Южной Калифорнии по приглашению Симеона Уэйда. Фуко, одна из ярчайших звезд философии XX века, находящийся в зените своей славы, прочитал лекцию аспирантам колледжа, после чего согласился отправиться в одно из самых запоминающихся путешествий в своей жизни. Во главе с Уэйдом и его другом, Фуко впервые экспериментировал с психотропными веществами; к утру он плакал и заявлял, что познал истину. Фуко в Долине Смерти — это рассказ о тех длинных выходных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.