Повседневная жизнь средневековой Москвы - [121]

.

Печь была основой существования жилого дома. В наиболее ранних источниках упоминается жилище только двух видов — изба и клеть. Наличие печи являлось главным отличием «истобки» от клети — хозяйственной постройки.

Печи домонгольского времени имели полусферическую форму с топкой внизу и отверстием для выхода дыма наверху. Однако при отсутствии дымохода искры, вылетавшие через верхнее отверстие, представляли большую пожарную опасность. Позднее (возможно, на рубеже XV—XVI веков) появились печи кубической формы, у которых дым выходил через топку. Они быстрее нагревались, лучше держали тепло и были менее опасны в пожарном отношении. Дым от них выходил через щели в потолке или верхнее волоковое окошко. На некоторых миниатюрах XVI столетия изображены дымовые трубы («дымницы»), которые выводили дым из избы — но не от самой печи, а из помещения. Ранние печи были глинобитными, а с XV века стали появляться каменки и кирпичные печи^{514}. В жилище простого москвича печь служила и для отопления, и для готовки, а в богатой усадьбе варили, жарили и пекли отдельно — на печах, стоявших в поварнях.

Вернемся теперь в парадную «хоромину» богатого московского дома. Мебель «передней» или «столовой» горницы состояла из лавок и столов; в XVII веке стали более широко распространяться кресла, стулья, шкафы. Лавки, плотно примыкавшие к стенам, изготавливались и «опушались» (украшались резьбой по нижнему краю) плотниками при строительстве дома. Подлавками иногда делали небольшие рундуки — ящики с подъемными крышками. И.Е. Забелин пишет: «Лавка, находившаяся у входных дверей комнаты, в заднем углу, называлась коником, может быть, потому, что ею оканчивалась линия лавок, что она служила концом комнатных или избных лавок. Под нею, как в самом удобном месте, почти всегда устраивался рундук, ларь, служивший для поклажи разных вещей из хоромного убора». Лавки обивали войлоком, а поверх него либо драпировали той же тканью, которой были обиты стены в помещении, либо покрывали «полавочниками». В будние дни стелились «полавочники» попроще, суконные, а в праздники и во время приема гостей — понаряднее, шелковые или бархатные, разных цветов, иногда вышитые. Такие же куски материи — «наоконники» — украшали подоконники. Иногда на лавки клали тюфяки или «бумажники» — матрасы^{515}.

Столы большого размера предназначались для трапезы. Небольшие столы в царском дворце и домах вельмож расписывались «травами» (узорами), символическими изображениями, «притчами» из Священного Писания. Они делались чаще всего из дуба или липы с круглыми, овальными, четырехугольными, восьмигранными столешницами, с выдвижными ящиками, на точеных, резных или «львиных» ногах. Столовая доска иногда могла быть каменной — мраморной или аспидной (из черного сланца). Со второй половины XVII века начали распространяться «немецкие» и «польские» столы, еще более изысканно украшенные инкрустацией и другими приемами декоративного искусства той эпохи. Столы также покрывались — в обыденное время сукном, в праздники — коврами или «подскатертниками» из дорогих тканей; скатерти же появлялись на них во время трапезы^{516}.

За столами сидели на скамьях, опиравшихся на четыре ножки или глухие ноги из целой доски. Скамейная спинка могла быть перекидной на обе стороны — такие скамьи именовались «переметными» или «опрометными». На больших «спальных» скамьях отдыхали днем, для чего на одном конце у них делался «взголовашек». Скамьи также покрывали или обивали тканями. Реже встречались кресла и стулья — в основном иноземной работы. Вероятно, отечественное происхождение имели «стольцы» — маленькие круглые или четырехугольные табуреты^{517}.

Дополняли интерьер парадной залы богатого дома «шафы» (шкафы), поставцы (полки), рундуки, скрыни (шкафы с выдвижными ящиками типа комодов). В шкафах и на поставцах стояла дорогая посуда, а на рундуках и скрынях — различные «диковины»: часы, «арганы» (органы) и пр. Стены, как уже говорилось, украшали «парсуны», карты («чертежи»), гравюры и, видимо со второй половины XVII века, живописные полотна. Свет в помещение попадал через слюдяные или стеклянные «косящатые» окна, а с наступлением темноты оно освещалось восковыми или сальными свечами, которые ставились в паникадило или в «шендан» (шандал) — подсвечник, стоявший на столе или на полу или крепившийся к стене. В царском дворце и у вельмож были дорогие серебряные шандалы — например такой: «птица, вверху позолочена сама себя ест; в середине два человека, мужеск пол в левой руке держит рукавицу перщатую, а женский пол держит мужика по правую руку»^{518}.

Примером того, как эта мебель и предметы интерьера сочетались друг с другом, может служить «столовая палата» князя В.В. Голицына. Помимо уже упомянутых икон и произведений искусства в ней находились три стола (два из них имели аспидные столешницы, а третий — вероятно, обеденный — был дубовым), семь скамей «опрометных», 22 стула, шкафы с серебряной и стеклянной посудой, рундук со стоявшими на нем «ар-ганами» в соседстве с «домброй большой басистой», большое и дорогое паникадило, «шенданы», подсвечники и пр.