Повседневная жизнь папского двора времен Борджиа и Медичи, 1420-1520 - [49]
При папе Сиксте IV подобные новшества встречаются уже по всему городу. Пьетро Риарио построил для себя три огромных дома, достойных принца: первый — у подножия холма Яникул, второй — на Марсовом поле, а третий — рядом с церковью Санти-Апостоли. Другой родственник папы, Доменико делла Ровере, обосновывается в самом Borgo Ватикана, кардинал д’Эстувиль — близ церкви Сант-Аполлинаре; семья Сфорца — на пьяцца Навона, а Орсини — на Кампо деи Фьори. Кроме того, пышные дома были построены семействами Фиески, Савелли, Миллини (на месте театра Марцелла), Санта-Кроче и Алессандрини. Но, по единодушному мнению, всех затмил знаменитый дворец Раффаэле Риарио, внучатого племянника Сикста IV, построенный им, как говорят, на выигранные деньги, из камня и мрамора Колизея. С 1870 года этот великолепный дворец называется Дворец Канцелярии. Архитектурный ансамбль дворца полностью скрывает от глаз церковь Сан-Лоренцо ин Дамазо. Фасад объединяет в единое целое два здания — резиденцию и базилику. Подобный фасад появился благодаря архитектору, имевшему за своими плечами опыт строительства дворца герцога Урбино и дворца кардинала Корнето. В то время необходимость обороны еще сохраняется. Об этом свидетельствует неприступный фасад, высокие стены дворца и первый этаж почти без окон. Тогда как украшения в этом дворце можно встретить внутри, вокруг дворика, окруженного аркадами, на двух этажах, которые поддерживаются сорока четырьмя колоннами из тщательно подобранного античного мрамора.
Другой клиентурой для архитекторов и подрядчиков были деловые люди, служители апостольской палаты. Среди них все больше на первый план выходят банкиры из Рима, Генуи и Тосканы, в особенности Паллавичини — Дориа и Киджи. В 1509–1511 годах Агостино Киджи приглашает архитектора Перуцци и заказывает ему построить на берегу Тибра роскошную резиденцию, достойную принцев того времени, — дворец Киджи. Когда Киджи вошел в римскую аристократическую семью Фарнезе, дворец стал называться виллой Фарнезе. Вилла была задумана как место отдыха и увеселений, с двориком-садом и фонтаном; ее украшением служили огромные окна и красивые карнизы. Мода и вкусы вновь меняются. Минуло время хорошо охраняемых крепостей и даже дворцов, строящихся в окружении домов союзников и просто «административных» или политических зданий. Отныне вельможи могут позволить себе удалиться от города, скрыться от тесноты, грязи и запахов шумных улиц, от летней жары. По примеру самих пап многие из них имеют свои собственные владения в римской провинции, которые зачастую находятся довольно далеко от Рима, на территории от озера Больсена до Монти-Альбани. Это охотничьи домики и замки, представлявшие собой копии флорентийских вилл в Тоскане, венецианских вилл на Бренте, феррарских delizie. Но вельможи строят дома и в непосредственной близости от города, на холмах, там, где начинается сельский пейзаж и где еще нет большого скопления домов. Так, например, у кардинала Виссариона был загородный дом рядом с Термами Каракаллы, неподалеку от Аппиевых ворот. Он был украшен античным мрамором и фресками, элегантная лоджия выходила в тенистый сад.
Город постепенно становится мирным, хорошо распланированным, приобретает более привлекательный облик Рушится «защитная броня» башен и крепостей. Придворный город, будучи в значительной мере творением князей, становится открытым для художников, влюбляется в украшения и роскошь. Утверждение новой политической власти, развитие, несмотря на сильное сопротивление, социальных структур делают возможным и даже желанным поиск нового стиля жизни, рост объема строительства и стремление к благоустройству города.
Дворцы кардиналов, протеже или приближенных папы (или его врагов) представляют собой место, где проводят советы, плетут интриги, раздают предписания и милостыню. Они превращаются в обиталище целых дворов, десятков, сотен сторонников, слуг, викариев и капелланов, а также различного рода подручных. Они являются городскими центрами власти. Но время открытых столкновений прошло, теперь кардиналы могут вздохнуть спокойно и жить в стороне от простых римлян. Постепенно по всему Риму начинают выделяться группы зданий, престижные величественные улицы, которые отделяются от остальных давно существующих ансамблей. Такова ситуация к началу 1500-х годов.
Отныне папы могут навязывать перепланировку города, заставляя прокладывать через разрозненные кварталы, заселенные простыми людьми, широкие прямые улицы, которые тут же будут застроены красивыми домами. Организуется городское движение, упрощается социальная схема и начинается практически неизвестное до сих пор социальное расслоение, сегрегация.
В свое время Сикст IV предпринял робкую попытку и кое-как расчистил улицу с едва различимыми очертаниями. Улица, называемая Borgo Sant’Angelo, шла между собором святого Петра и окрестностями замка Святого Ангела. Слово Borgo обозначало тогда по всей Италии просто новую дорогу, земли вдоль которой подлежат разделу на участки и застройке. В декабре 1499 года Александр VI Борджиа открывает via Allessandrina, именуемую также Borgo Novo, улицу длиной около пятисот метров, идущую прямой линией от Тибра до площади святого Петра. Это было смелым предприятием: снос старых домов, выравнивание улиц, укладка мостовой, а затем — продажа с торгов участков под застройку. Процессом руководили magistri viarum, которые определяли высоту будущих зданий: не выше тринадцати метров. Финансировали застройку папа и покупатели участков. Весь квартал, населенный в основном иностранцами, перестраивается. Его обитатели покидают эту землю и поселяются уже на другой стороне реки, землячествами вокруг своих церквей. Ломбардцы продолжают селиться на Марсовом поле; немцы, фламандцы и голландцы обосновываются неподалеку от пьяцца Навона; каталонцы и арагонцы рядом с Санта-Мария ди Монсеррато, а французы и испанцы делят между собой участок, расположенный рядом с Санта-Тринита деи Монти, где сегодня находится piazza di Spagna (площадь Испании).
Образ этого короля — жестокого и коварного деспота, скряги и лицемера — прочно закрепился в нашем сознании благодаря многочисленным историческим романам, научно-популярным изданиям и конечно же школьным учебникам. Между тем Людовик XI (1423—1483) — одна из ключевых фигур в истории Франции, и именно ему принадлежит главная заслуга в объединении отдельных территорий в единое централизованное государство. И, как выясняется, образ его, нарисованный современными ему и, как правило, враждебными хронистами, далеко не во всем соответствует действительности.
Как это часто бывает с выдающимися людьми, Марко Поло — сын венецианского купца и путешественник, не был замечен современниками. По правде говоря, и мы вряд ли знали бы о нем, если бы не его книга, ставшая одной из самых знаменитых в мире.С тех пор как человечество осознало подвиг Марко, среди ученых разгорелись ожесточенные споры по поводу его личности и произведения. Сомнению подвергается буквально все: название книги, подлинность событий и само авторство.Исследователь Жак Эре представляет нам свою тщательно выверенную концепцию, приводя веские доказательства в защиту своих гипотез.Книга французского ученого имеет счастливое свойство: чем дальше углубляется автор в исторический анализ событий и фактов, тем живее и ближе становится герой — добрый христианин Марко Поло, купец-романтик, страстно влюбленный в мир с его бесконечным разнообразием.Книга вызовет интерес широкого круга читателей.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.