Повседневная жизнь на острове Святой Елены при Наполеоне - [2]

Наполеон, как может, управляет своим маленьким двором, диктуя для потомков заново составленную историю собственной жизни и собственного царствования, но он не может не замечать те несколько тысяч человек, которые его окружают, да и не хочет этого: его характер не позволяет ему замыкаться в неприятии внешнего мира. Однако это маленькое общество занято лишь самим собой и удручающе посредственно.

Только Жильбер Мартино, хранитель Французских владений на Святой Елене, проживший там без малого сорок лет, был способен поведать и сделать нам понятной эту удивительную историю. Этот крохотный островок, не слишком гостеприимный, но обитаемый, маленькая гавань в Южной Атлантике, за пять лет был превращен в крепость с помощью Королевского флота и солдат Его Величества, заставивших местных жителей, прозванных Yamstocks (едоки батата), их черных рабов и их китайских работников волей-неволей самим стать почти что пленными и помощниками тюремщиков.

Автор не интересуется хронологией (на эту тему существуют хорошие работы), он хочет дать нам почувствовать то, что никто другой не мог описать изнутри: бесконечное однообразие дней на сыром плато Лонгвуда и монастырское существование его обитателей, все действия которых в той или иной мере связаны с пленником, «чей характерный силуэт вырисовывается за решетчатыми ставнями».

В домах Джеймстауна, в коттеджах, расположенных в долинах, в солдатских лагерях, в резиденции губернатора, на дозорных кораблях и рыбачьих лодках все вертится вокруг Наполеона. Решив держать в качестве пленника генерала Буонапарте, объявив его вне закона и не признавая его сувереном, английская олигархия, говоря словами Наполеона, сделала причастным к его заточению всех жителей острова, как родившихся там, так и приезжих.

Нечасто бывало, чтобы в трагическом эпизоде истории участвовало столько заурядных людей, не обладающих ни умом, ни великодушием, столько статистов, помимо воли оказавшихся в таком неприютном месте вокруг столь необыкновенного человека. Контраст этот не может не потрясать. Уникальные знания и талант позволяют Жильберу Мартино воссоздать то, о чем ранее никогда не рассказывалось. Воистину, это «жизнь Гулливера под властью лилипутов».

Причастность к обеим культурам, французской и английской, образование морского офицера, литературный вкус, восприимчивость и чувство юмора позволили ему описать условия умервщления Наполеона, конечно, больного физически и лишенного должного ухода и лечения, но главным образом умервщляемого морально удручающими материальными условиями и гнетущим окружением.

Перед кончиной Жильбер Мартино передал в дружеские руки свою неизданную рукопись как своего рода историческое завещание. Ее публикация, осуществленная благодаря любезному согласию его сына Мишеля Декуэн-Мартино, нынешнего хранителя Французских владений на Святой Елене, является существенным вкладом в изучение всего, что связано и с Наполеоном, и с островом Святой Елены.

Этот труд выходит в свет под тем же названием, что и первая работа Жильбера Мартино, опубликованная в 1966 году. Безусловно, содержание книги, существенно отличающейся от первой, является плодом наблюдений и размышлений автора о своем излюбленном предмете.

Жак Журкен

Жерару и Николь Юбер

в знак дружеской привязанности

 ***

Там, у врат Индийского океана, Бонапарт был лишен возможности перевоплощения, то есть второго явления на земле.

Вальтер Скотт

*** 

Присутствие Бонапарта превратило этот обетованный остров в зачумленную скалу

Шатобриан

*** 

Если у французов остров Святой Елены вызывает дурные воспоминания, то у нас, британцев, он рождает воспоминания мучительные.

Лорд Роузбери 

Глава первая ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПЛЕННЫЕ

Покинув Англию 9 августа на борту «Нортумберленда» в сопровождении целой армады, состоявшей из бригов «Зефир», «Икар», «Редпол» и «Феррет» и транспортных судов «Буцефал», «Гаванна» и «Цейлон», Наполеон и те, кто согласился разделить с ним изгнание, подошли к берегам Святой Елены 14 октября 1815 года.

Исчезли как мираж картины великих деяний прошедших пятнадцати лет, покончено с химерой великой европейской империи, рассеялись услужливые придворные и, наконец, сокрушена потрясающая мощь, коей все было доступно и все подвластно. Тот, кто стал пленником союзных держав и кого британцы именуют «генерал Буонапарте», правит теперь лишь горсткой сохранивших ему верность людей, по тем или иным соображениям последовавших за ним. Отныне его пристанищем станет этот мрачный утес, который он рассматривает в служивший ему при Аустерлице бинокль, опираясь на плечо своего лакея Луи Маршана, под удрученным взглядом прибывших с ним французов.

— Не слишком приятное место! — воскликнул он. — Лучше бы я остался в Египте. Я бы сейчас был властителем всего Востока.

Действительно, мрачно выглядит с моря эта темная глыба, ощетинившаяся пушками морская крепость, всплывшая из волн, словно Паллада в полном вооружении!

— Точно дьявол наср... этот остров, пролетая из одного мира в другой! — воскликнула одна из дам, чей лексикон явно не отличался изысканностью.

Врата ада? Нет, но весьма подходящее место для каторги, ибо нужно признать, что со стороны рейда остров Святой Елены напрочь лишен привлекательности. «Вид его ужасен, — признает несколько месяцев спустя комиссар Людовика XVIII маркиз де Моншеню. — Кругом нет ничего кроме облезлых гор, лишенных какой бы то ни было растительности». А аббат Кокро, капеллан La Belle Poule, в 1840 году скажет даже больше: «Тягостно смотреть на это нагромождение скал, изрезанных глубокими расселинами, которые художник, желающий изобразить хаос, воспроизвел бы на своем полотне». Один британский писатель еще более категоричен: «Это логово сатаны на Юге». Высокая скалистая гряда скрывает горизонт и отбрасывает тень на море, отвесные изрезанные утесы, кажется, сливаются с серыми облаками, и в гигантской расселине виднеется жалкое селение Джеймстаун со своими полинявшими домами, чахлой растительностью и гордо развевающимся на ветру флагом Соединенного Королевства.