Повседневная жизнь Кремля при президентах - [35]

Так была заложена традиция, которая продолжения не получила: наступил 1991 год, произошло ГКЧП, и Михаил Сергеевич Горбачев стал президентом несуществующей страны.

Работая в протоколе, следует прежде всего уважать себя. Здесь нельзя заниматься политиканством, нельзя допускать малейшей тени высокомерия. Необходимо внимательно выслушивать просьбы и требования зарубежных коллег, настаивать на выполнении всех наших протокольных позиций, но и стараться идти навстречу. Какими бы сложными отношения ни были, гость всегда должен чувствовать прежде всего доброжелательность принимающей стороны. В своей протокольной практике я всегда ставил это во главу утла.

За столом переговоров я всегда начинаю с того, что стараюсь понять, какая у моего собеседника позиция. И знаю наверное, что навязать ему свою точку зрения не смогу. Зато могу выделить ключевые проблемы, растолковать коллеге свою позицию и добиться понимания в принципиальных вопросах.

В протоколе главное быть откровенным со своим партнером. Вопросы возникают порой самые неожиданные и на первый взгляд простые. Например, цвет платья супруги президента. Если модным был, к примеру, зеленый, нам следовало быть начеку: нельзя было допустить, чтобы обе супруги появились в одеяниях одинакового цвета. Я говорил: большая просьба, узнайте, в чем будет супруга вашего президента. И коллеги мне сообщали, и если надо было, мы эту ситуацию координировали. Когда было тяжело находить общие решения, я так и говорил: мне тяжело. Когда начались проблемы со здоровьем у Бориса Николаевича, мне приходилось считать ступеньки: высоких лестниц нашему президенту было не одолеть. Я просил найти другой въезд, другой проход, где ступеней поменьше.

К примеру, была у нас еще одна протокольная проблема: фраки. Когда Горбачев находился с визитом в Испании, принимающая сторона предложила нам надеть на прием фраки. И хотя они настаивали, мы отказались, так как Михаил Сергеевич был категорически против, и сошлись на темном костюме. Когда в Испанию с визитом приехал Ельцин, к тому времени мы уже начали носить смокинги, впервые надев их в Москве во время визита королевы Великобритании. В Испании нам снова предложили надеть на прием к королю фрак. Мы, в свою очередь, предложили смокинг, но, как оказалось, смокинг король не признает, и мы вновь сошлись на темном костюме.

Единственное мероприятие, на которое Михаилу Сергеевичу непременно пришлось бы надеть фрак, — это церемония вручения ему Нобелевской премии мира в Стокгольме. Но так сложилось, что он туда не поехал, и вместо него фрак надел Анатолий Гаврилович Ковалев, первый заместитель министра иностранных дел, который был уполномочен получить премию вместо него.

Языком протокола всегда был французский, но постепенно, когда весь мир заговорил по-английски, английский стали признавать и в протоколе, иначе получается много путаницы. Например, при рассадке. Обычно мы оговариваем, по какому алфавиту будем рассаживать гостей. К примеру, если «восьмерка» проходит во Франции — это один порядок, если в Денвере, в Америке — другой. Но обязательно по алфавиту, поскольку все участники встречи равны.

Первое место отводится хозяину, потом, по алфавиту, гостям.

Подготовкой визитов, помимо управления протокола, всегда занимались Министерство иностранных дел, 9-е управление (ныне ФСО), управление правительственной связи, управление делами. Когда мы принимали гостей у себя, наибольшая нагрузка падала на МИД. Нужно отдать должное руководителям протокола МИДа, в том числе Д. С. Никифорову и руководителю 9-го управления ныне покойному Ю. С. Плеханову. Они всегда находили между собой общий язык, а взаимоотношения руководителей у нас обычно становятся эталоном для подчиненных. Если в верхах все нормально, рядовые сотрудники понимают друг друга с полуслова. Никифоров работал недолго, в 1986 году ушел, и на его место был назначен В. И. Чернышов, к тому времени дважды побывавший послом и только что вернувшийся из Бразилии. Почти десять лет мы работали с ним душа в душу. Всякое приходилось переживать. В протоколе, как у минеров, если все в порядке, протоколиста никто не замечает, ну а если что не так — кого винить, как не его? Бывали моменты, что и защищаться приходилось, когда одна из служб пыталась свои огрехи свалить на нас.

Когда мы приезжали с официальными визитами в другие страны, мы всегда с восхищением смотрели, как там организовываются протокольные мероприятия, как прекрасно используются великолепные залы, изысканных форм столы, стулья, изготовленные под старину. Одетые в ливреи вышколенные официанты, великолепная именная посуда. Если это прием у монарха, то, естественно, с его вензелями. Если в президентской стране, то с президентской символикой. Поначалу все это нас даже удивляло.

В свое время в Советском Союзе была изготовлена посуда с советской символикой — для Кремля, наших посольств. Герб Советского Союза красовался на чашке, блюдце, тарелке, чайнике. На большее воображения не хватило. Выглядел тот сервиз более чем скромно. Во времена Ельцина стало возможным проводить протокольные мероприятия в отреставрированных залах, появились новая посуда, мебель.