Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке - [6]
М. Лермонтов, называвший Кавказ «суровым царем земли», писал: «Синие горы Кавказа, приветствую вас! вы взлелеяли детство мое; вы носили меня на своих одичалых хребтах, облаками меня одевали, вы к небу меня приучили, и я с той поры все мечтаю об вас да о небе. Престолы природы, с которых как дым улетают громовые тучи, кто раз лишь на ваших вершинах творцу помолился, тот жизнь презирает, хотя в то мгновенье гордился он ею!…»
В другом произведении поэт признавался: «Я многому научился у азиатов, и мне хотелось проникнуть в таинства азиатского миросозерцания… Поверьте мне, там, на Востоке, тайник богатых откровений».
В «Валерике» он восставал против братоубийства:
Д. С. Мережковский утверждал, что из «Валерика», как из горчичного зерна, вырос роман Л. Н. Толстого «Война и мир». События на Кавказе не только вдохновили на великие произведения классиков русской литературы, но и отразились в народной культуре, в частности в жанре солдатской песни. А знаменитый «Хазбулат удалой» стал неотъемлемой частью русского песенного фольклора.
II. И ХАН, И РАБ, И ВОЛЬНЫЙ ГОРЕЦ
Правители и их владения
Как правило, горская знать пользовалась неограниченными правами и привилегиями. Личность правителя была неприкосновенной. Покушение на его жизнь или оскорбление влекло за собой суровое наказание.
В Дагестане правили ханы, шамхалы, уцмии и майсумы. У адыгов - пши (князья), аха и маршани - у абазин, аха и тавад - у абхазов, таубии и бии - у балкарцев и карачаевцев, мурзы и султаны - у ногайцев.
Основой их экономического могущества были земля и скот. Большими богатствами отличались дагестанские владетели, абазинские князья Лоовы, кабардинский князь Бекович-Черкасский, карачаевские бии Крымшамхаловы, ногайские мурзы Тугановы и Мансуровы.
Доходы князей пополнялись также за счет ежегодной дани, собираемой в пределах их владений, всевозможных штрафов, налагаемых на членов сельских обществ за нарушение адатных норм, и т.д.
Княжеские (ханские и др.) звания передавались только от отца - детям, рожденным от равных браков. Дети от неравных браков считались уже не «чистокровными» князьями и не имели тех прав, которые имели дети, рожденные от равного брака. Княжна, в отличие от князя, не должна была вступать в неравный брак и не могла передавать княжеское звание ни мужу, ни детям.
В Черкесии
В адыгском адате (обычном праве) говорится, что пши (князь) «почитается владельцем покровительствуемых аулов и земель, ему принадлежащих, обязан их оберегать и защищать».
На границе с Кабардой располагалось владение Бесленеевское, разделенное на два удела князей Шолоха и Бекмурзы. Западнее их по рекам Псафр и Ккель находилось владение Махошевское во главе с княжеской фамилией Бехгарсоковых. Далее - владение князей Болотоковых, владение Хатукаевское (по имени княжеской фамилии Хатикоай), Бжедухское. По фамилиям князей назывались также Черченеевское и Хамышеевское владения. К югу от устья Кубани, на Таманском полуострове было владение трех княжеских родов: Бхгезенокор, Занеккор и Шамеккор. Из рода Бхгезенокор вышел, в частности, абхазский владетель Сефер-бей. Как писал адыгский просветитель Хан-Гирей, самостоятельными были «владения, заключающиеся в одном лишь владетельном княжестве дома Бастоко, который живет с малым числом подвластных на берегу моря в окрестностях реки Венсне». Близкое к князьям положение занимали высшие слои дворянства: у адыгов - тлекотлеши, у абазин - амистаду, у ногайцев - кайбаши и асламбеки. Как и князья, они владели землями по вотчинному праву, аулами, которые могли произвольно переносить из одного места в другое в пределах принадлежащей им земли. Во время войны тлекотлеши во главе ворков (дворян) своего аула подчинялись князю, оказывая ему личные услуги и сопровождая его в дальних поездках. Тлекотлеши пользовались правом раздачи земель воркам и свободному населению. Ворки несли за это определенную службу, выполняя такие же вассальные обязанности, как и по отношению к князьям.
Средним слоем у дворян-адыгов были деженуго, которые обладали несколько меньшей властью, чем тлекотлеши, но владели также на правах собственности землей, имели вассалов-ворков, зависимых крестьян и рабов. У кабардинцев к середине XIX века тлекотлеши и деженуго в основном уравнялись в правах.
К среднему и мелкому дворянству относились: у адыгов - беслан-ворки и ворк-шаутлугусы (ворки 3-й и 4-й степени), у абазин - агмиста. В отличие от крупных феодалов они обладали не земельной собственностью, но правом владения леном (пожалованным земельным угодием), так называемым «ворк-тыном». Кроме земли, в качестве лена мог быть дан скот. «Ворк-тын» (в русских источниках - «узденская дань») назначался за службу и передавался по наследству. Уходя от своего сюзерена к другому, ворк должен был вернуть данные ему землю и скот.
Адыги в конце XVIII - первой половине XIX века разделились на две группы: «аристократическую» (кабардинцы, бесленеевцы, темиргоевцы, махошев-цы, мамхеговцы, бжедухи, катукаевцы, егерукаевцы, жанеевцы, адамиевцы) и «демократическую» (абадзехи, шапсуги, натухайцы). «Аристократические» племена управлялись князьями, «демократические» - выборными старшинами. Лишившаяся своих привилегий знать обратилась за помощью в Санкт-Петербург. Как говорится в записке «Взгляд на местность, обитаемую черкесами»,
О коварных нравах, царящих в гареме времен султана Сулеймана Великолепного и Роксоланы, мы все узнали благодаря самому знаменитому турецкому сериалу «Великолепный век». Но сериал не может удовлетворить все увеличивающееся любопытство в отношении этой загадочной темы, которая всегда, во все времена, вызывала особый интерес.Автор Шапи Казиев воссоздает экзотический мир гарема, устройство и иерархию этой «академии любви», раскрывает удивительные тайны, интриги, секреты гаремной магии и обольщения, рассказывает о том, как составлялись коллекции живых драгоценностей – из лучших красавиц мира, ставших невольницами в гареме султанов Востока.Эта уникальная книга – как будто продолжение того «Великолепного века», который завоевал миллионы сердец по всему миру.
В книге писателя Шапи Казиева в художественно-историческом плане воссоздаются события времен Кавказской войны в Дагестане (первая половина XIX века). Героями увлекательного повествования стали многие известные исторические личности, а также образы, созданные воображением автора. Книга представляет интерес для широкого круга читателя.
Книга Шапи Казиева талантливо повествует о жизни имама Шамиля (1797—1871), легендарного полководца Кавказской войны, выдающегося ученого и государственного деятеля, ставшего в 1859 году почетным пленником императора Александра II и окончившего жизнь в Медине. Автор ярко освещает эпизоды богатой событиями истории Кавказа, вводит читателя в эпическую атмосферу противоборства великих держав и сильных личностей, увлекает в мир народов, подобный многоцветию ковра и многослойной стали горского кинжала. Лейтмотив книги — торжество мира над войной, утверждение справедливости и человеческого достоинства, которым учит история, помогая избегать трагических ошибок.Среди использованных исторических материалов автор впервые вводит в научный оборот множество новых архивных документов, мемуаров, писем и других свидетельств современников описываемых событий.
В романе известного дагестанского писателя Шапи Казиева «Крах тирана» на обширном документальном материале рассказывается о важном, исторически значимом событии в жизни Дагестана второй половины XVIII века – разгроме объединенными силами народов Дагестана многотысячной армии «Грозы Вселенной» – персидского шаха Надира, покорившего полмира, но позорно бежавшего с поля сражения в местности Хициб близ Согратля в 1741 году. Поражение Надир-шаха и последующее изгнание его из Дагестана повлекли за собой ряд немаловажных изменений на карте мира.
Раньше гаремы называли «дарюсааде» – «дом счастья». Оказавшись здесь, девушки получали новое имя, обучались религиозному почитанию и абсолютному подчинению. Эзотерический символизм суфиев в соединении с явной эротической направленностью ритуалов скрывал религиозное служение.Автор Шапи Казиев воссоздал экзотический мир гарема, устройство и иерархию этой «академии любви», раскрыл удивительные тайны, интриги, секреты гаремной магии и обольщения, рассказывает о том, как составлялись коллекции живых драгоценностей – из лучших красавиц мира, ставших невольницами в гареме султанов Востока.
Очередная книга серии «Мистические культы Средневековья и Ренессанса» под редакцией Владимира Ткаченко-Гильдебрандта, начиная рассказ о тайнах Восточного Ордена, перебрасывает мостик из XIV столетия в Новое время. Перед нами замечательная положительная мистификация, принадлежащая перу выдающегося созидателя Суверенного военного ордена Иерусалимского Храма, врача, филантропа и истинно верующего христианина Бернара-Раймона Фабре-Палапра, которая, разумеется, приведет к катарсису всякого человека, кто ее прочитает.
В основу книги легли лекции, прочитанные автором в ряде учебных заведений. Автор считает, что без канонического права Древней Церкви («начала начал»)говорить о любой традиции в каноническом праве бессмысленно. Западная и Восточная традиции имеют общее каноническое ядро – право Древней Церкви. Российскому читателю, интересующемуся данной проблематикой, более знакомы фундаментальные исследования церковного права Русской Православной Церкви, но наследие Западного церковного права продолжает оставаться для России terra incognita.
В книге рассказывается о миссионерских трудах и мученической кончине святого Бонифация (672—754) – одного из выдающихся миссионеров Западной Церкви эпохи раннего Средневековья. Деятельность этого святого во многом определила облик средневековой Европы. На русском языке публикуются уникальные памятники церковной литературы VIII века – житие святого Бонифация, а также фрагменты его переписки. 2-е издание.
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.