Повседневная жизнь эпохи Шерлока Холмса и доктора Ватсона - [65]
Герои Толстого, Флобера, Марка Твена, и мужчины и женщины, счастливы своей любовью, особенно женившись по любви. Герои английских романов чаще всего вспоминают любовь как состоявшееся когда-то приключение – прекрасное, но непрактичное.
Удивляться ли изобилию убежденных холостяке»? Описав Холмса убежденным холостяком, Конан Дойль сделал его намного типичнее, чем кажется. Все же Холмс входит в добрые 25–30 процентов мужчин среднего класса Британии.
Не пытаясь объяснить, откуда взялось это убеждение Холмса, сэр Артур остается удобным для читателя бытописателем, не раздражает его обсуждением неприятных, неудобных тем. Англичанин привык считать, что живет в практически идеальном мире. Вряд ли сэр Артур мог бы лишить его такой иллюзии. Но он и не делает такой попытки! Ведь прочитав что-то, о чем не говорят, сунутый носом в безобразные стороны английской жизни, британец мог бы и не купить книжки о Шерлоке Холмсе. А приключения Шерлока Холмса оставались самыми кассовыми произведениями Конан Дойля! Не рисковать же…
Так вот и «Собака Баскервилей» из мистического романа превратилась в очередную повесть про Шерлока Холмса.
Сэр Артур не пишет социальный роман. Он принимает правила игры… Или, по крайней мере, делает вид, что принимает. Он скорее подыгрывает массовому читателю, рассказывая ему красивую романтическую сказку. В одной их первых же повестей о Шерлоке Холмсе, вышедшей в 1890 году, возникает конфликт: Ватсон узнает, что мисс Морстен – наследница «драгоценностей на сумму не менее полумиллиона фунтов стерлингов».
«Услыхав такую цифру, мы все широко раскрыли глаза. Мисс Морстен, если нам удастся отстоять ее права, из бедной компаньонки превращалась в одну из самых богатых невест Англии. Без сомнения, всякий настоящий друг должен был бы обрадоваться, услыхав такую новость. Но я, к своему стыду, должен сказать, что сердце мое налила свинцовая тяжесть».
«Как я мог, простой армейский хирург с простреленной ногой и тощим кошельком, как осмелился мечтать о подобных вещах? Она была неким данным, одним из компонентов проблемы – ничего больше. Если будущее мое черно, то лучше думать о нем с холодным спокойствием, как подобает мужчине, а не расцвечивать его пустой игрой воображения».
Вроде бы Ватсон далеко не безразличен мисс Морстен… Но «говорить ей сейчас о своей любви значило воспользоваться ее беспомощностью. Но еще хуже было то, что она была богата. Если поиски Холмса увенчаются успехом, она станет наследницей найденных сокровищ, по крайней мере половины их. Будет ли справедливо, будет ли благородно, если отставной хирург на половинном жалованье воспользуется минутой близости, которую подарил ему случай? Не отнесется ли она ко мне как к обычному искателю богатых невест? Я не могу допустить, чтобы она так обо мне подумала. Эти сокровища Агры легли между нами непреодолимым барьером»[209].
Это сэр Артур показывает страдания героя, который и не думает о нелепости такого положения вещей. Но что дальше? Оставить Ватсона с разбитым сердцем? Это будет реалистично, но не получится красивой сказки. Пусть Ватсон все равно женится на мисс Морстен? Это будет абсолютно нереалистично. К тому же тогда Ватсон предстанет перед читателем не таким рыцарственным и благородным, каким он должен быть… Есть риск, что книга с таким концом станет хуже продаваться.
И сэр Артур блистательно решает проблему! Сокровища Агры утонули в Темзе, ничто больше не разделяет милейшую мисс Морстен и Ватсона. Фанфары!!!
…Правда, брак Ватсона разлучает его с Шерлоком Холмсом… Становится все труднее «устраивать» их совместные приключения. Из этого найден не менее блистательный выход: счастливый брак длится недолго, миссис Ватс он умирает в 1892 году. Новый брак Ватсона в 1902 году выглядит уже намного менее романтично. Полный порядок. И романтическая сказочка рассказана, и можно продолжать истории про совместные приключения Холмса и Ватсона.
Своеобразие английской семьи
Семейная история Честерфилдов многое объясняет в особенностях домашней жизни англичан: это семья одиноких. Доведенный до предела индивидуализм разделяет даже супругов. Опросы общественного мнения показывают: британцы и даже британки придают основное значение честности и дружескому расположению в отношениях супругов. Любовь и интимные отношения как-то не выдвигались на первое место… По крайней мере, опрошенные об этом не говорили. Не считали это важным? Или не считали возможным говорить о настолько личных вещах? Бог весть… Вообще проявление чувств англичане считают скорее неприличным. Частное дело и есть частное дело.
По сравнению с семьями ирландцев, французов или любого славянского народа семейная жизнь англичан кажется очень «прохладной».
Разумеется, страсти прорываются наружу, ничего с ними не сделаешь. Шоком для Англии в 2005 году стало сообщение, что 11 процентов англичан родились не от титульных отцов.
Вообще-то автор открытия, Роберт Бэйкер, уверен, что нашел закономерность, общую для всего человечества. И писал он о всяческих странных, неожиданных желаниях, препятствующих строгой моногамии: вовсе не только у англичан
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.