Повседневная жизнь Египта во времена Клеопатры - [90]
(Ил. I, 528)
Причем прорицатель принимал на себя роль Зевса. Однако прорицатель в точных выражениях сказал царю, что он — сын Зевса. К этому рассказу Каллисфен прибавляет, подобно трагическому поэту, еще следующее: после того как Аполлон покинул оракул у Бранхидов, с тех пор как святилище было разграблено Бранхидами (которые во времена Ксеркса[65] держали сторону персов), иссяк и источник; однако с прибытием Александра не только источник вновь появился, но и милетские послы доставили в Мемфис много изречений оракула относительно рождения Александра от Зевса, о предстоящей победе около Арбел, кончине Дария и попытках восстания в Лакедемоне. Каллисфен говорит, что Эритрейская Афинаида также возвестила о божественном происхождении Александра, ибо, по его словам, эта пророчица была похожа на древнюю Эритрейскую Сивиллу. Таковы рассказы историков.
5. Верно известие Геродота[66] о том, что у египтян в обычае месить глину руками, а тесто для хлебопечения — ногами. Также какис[67] — особый сорт хлеба, действующий как закрепляющее средство для желудка, и кики[68] — род плода, который сажают на полях; из него выжимают масло, отчасти употребляемое почти всеми жителями страны в светильниках, отчасти же служащее для смазывания тела у самой бедной части населения и занимающейся тяжелой работой, как у мужчин, так и женщин. <…> Один из наиболее ревностно соблюдаемых египтянами обычаев следующий: они выкармливают всех новорожденных детей; также подвергают обрезанию мальчиков, а девочек — вырезанию, как это в обычае и у иудеев; ведь эти последние также египетского происхождения, как я уже сказал в моем описании их страны[69].
Пер. Г. А. Стратановского. М.: Наука, 1964.
ПАПИРУС КАРЛСБЕРГ XIII
ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИЙ СОННИК
Папирус Карлсберг XIII был записан около 100 г. н. э. Изначально этот памятник был значительно длиннее, но, к сожалению, не сохранился в полном объеме. Текст читается справа налево. Папирус Карлсберг XIII был размечен точками, а затем расчерчен по линейке параллельными горизонтальными линиями, разделенными посередине вертикальной чертой: справа записывались мотивы сновидений, а после разделителя — их толкование. Оба памятника построены так, как обычно составлялись эти весьма распространенные тексты предзнаменований: описание сновидения в форме условного предложения с последующим толкованием в будущем времени. Длина строки приблизительно равна 11 см. В примечаниях использованы следующие сонники: Achmes. Achmetis Oneirocriticon Lipsiae, 1925; A. Boissier. Choix de textes relatifs à la divination Assyro-Babylonienne. Geneve, 1906. Vol. II; A. Oppenheim A L. The Interpretation of Dreams in the Ancient Near East. Philadelphia, 1956; Артемидор Далдианский. Онейрокритика. Пер. с др. — греч. М. Л. Гаспарова, В. С. Зилитинкевич. М., 2000; Маллицкий Н. Г. Мусульманский сонник. Казань, 1902; Псевдо-Даниил. Сонник / Пер., вступ. ст. и прим. Т. И. Самойленко // Вестник древней истории. 1999. № 1.
Пер. и коммент. С. В. Архиповой. Volten A. Demotische Traumdeutung (Papirus Carlsberg XIII und XIV verso). Kopenhagen, 1942.
>68 Крупные весы для взвешивания значительных грузов. Этим же словом обозначались весы, на которых взвешивали душу умершего в царстве мертвых на суде Осириса.
>69 У греческих снотолкователей имелся сюжет заимодавца, но, как и в предыдущем случае, он был значительно расширен: «Деньги, взятые взаймы, означают не что иное, как жизнь: ведь своей жизнью мы обязаны природе, творцу всего сущего, так же как деньгами — заимодавцу. Поэтому заимодавец, явившийся во сне больному и требующий отдать долг, означает опасность, а если он хоть часть долга получил, это грозит смертью. Кончина заимодавца предвещает избавление от забот и печалей. Кроме того, заимодавец означает дочь, потому что дочь всегда требует расходов, а когда, наконец, ее с великим трудом вырастят, покидает родителей, унося с собой приданое. Для раба, отпущенного на заработки, заимодавец означает господина, требующего оброк. То же, что и заимодавец, означает и сборщик платы за жилье» (Артемидор III,41).
>70 У греков изначально, возможно, существовал сходный мотив, но затем он был изменен (разделен) и не получил дальнейшего развития. Вместо мотива удара по щеке налицо мотив битья, который уводит в сторону от первоначального сюжета: «Щеки иметь полные всем к добру, а особенно женщине» (Артемидор I, 28); и далее: «Быть битым нехорошо от богов, покойников и своих подначальных, а от всех остальных — к добру. Когда бьют рукой или палкой — это к добру, а не к добру, когда ремнем (потому что остаются синяки) или тростиной (потому что бывает много шума). От кого битому достаются удары, оттого будет ему и помощь» (Артемидор II, 48). Мотив битья, который предвещает сновидцу добро, был известен и в Византии: «Быть биту — добро означает» (Псевдо-Даниил, 256).
>71 В ассиро-вавилонской мантике видение во сне плотничьих работ не предвещало сновидцу ничего хорошего: так, если человек изготовлял дверь, делал стул, кровать, стол или лодку — им мог овладеть «злой демон»; если во сне он видел себя плотником, его ожидали смущение сердца и убыль имущества (A. L. Oppenheim. The Interpretation of Dreams in the Ancient Near East. The Assyrian Dream-book. Philadelphia, 1956. P. 263). В античную эпоху, напротив, строительные и плотничьи инструменты (особенно угломер, уровень и отвес) стали считаться символами праведной жизни (Psevdoacron. Carm. III, 15,2) и как таковые нередко изображались в Галлии и Италии на алтарях и надгробиях. Ср. у византийцев: «Ходить по дрова — прибыль означает» (Псевдо-Даниил, 381). Согласно Артемидору, сон о плотничьем ремесле благоприятен для всех, кто старается жить праведно (Артемидор I, 51). Возможно, именно эта традиция оказала влияние на представление о том, что Иосиф, земной отец Христа, был плотником. В пользу такого мнения свидетельствуют, в частности, языковые данные. Например, согласно исследованиям И. Ф. Фихмана (
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.