Повседневная жизнь египетских богов - [90]
Теперь процессия отправляется в путь к другому священному месту, где находилось святилище. Жрецы, «слуги бога», распевают песнопения, которые повторяет хором весь кортеж, пока процессия не прибывает к стенам другого храма. После прибытия на место в жертву приносится рыжий бык:>{1007} его правую переднюю ногу отрубают, чтобы бросить в толпу. Речь идет об обряде, который символически изображает поражение Сета — рыжего быка. Именно поэтому персонаж в роли сражающегося Хора берет эту ногу и кладет ее на шею жертвенного животного. Ввиду значения, приписываемого этому обряду, данное жертвоприношение подчиняется точным правилам. Судя по всему, животное вскоре после церемонии поедали, потому что предписывалось вынуть его внутренности, чтобы наполнить брюхо быка благовониями. Побежденного и разрубленного «Сета» и четырех гусей, символизировавших четырех сыновей Хора, посылали в направлении четырех сторон света, дабы объявить, что победоносный Хор Бехдетский увенчан двойной короной. Посылка стрел на четыре стороны света должна была уничтожить всех врагов бога, где бы они ни находились. Чтобы окончательно отметить уничтожение Сета во всех его обликах, сжигали восковые изображения гиппопотама и двух крокодилов, на которых заранее были написаны имена врагов Египта. Этот «церемониал всех врагов царя» завершался любопытным обрядом «топтания рыб». Здесь речь опять же шла об изображениях врагов, которые надлежало разрушить. Некоторые источники уточняют, что рыб должно было быть четыре, что опять-таки соответствует четырем сторонам света. Попирая «врагов», жрец ударял их кремневым ножом. Фактически целью обряда было не только убить врагов, но и перессорить их и дать им оружие, чтобы они убили друг друга.>{1008}
Наступал вечер, но процессия не возвращалась в главный храм. Паломники, служители, толпа молящихся и изображения богов ночевали там, где их застиг вечер. На следующее утро участники процессии проводили точно такие же обряды. Процессия отправлялась обратно к некрополю богов. После перерыва она проходила по тому же маршруту, чтобы принести в жертву рыжего быка. Вечером Хатхор и Хор возвращались в главный храм. На третий день повторялся тот же церемониал, но вечером участники процессии оставались на месте и возвращались в храм лишь на следующее утро. В течение еще десяти дней «исполнялся весь церемониал таким же образом», но при этом Хатхор и Хор каждый вечер возвращались в свое святилище.
Утром четырнадцатого дня Хатхор отправляется в обратный путь. Вновь строится кортеж, и жрецы в своем церемониальном костюме (например, жрецы Хора — в шкурах пантеры) отправляются к божественным ладьям. Прокладывая дорогу ладье Хора, сановники потрясают знаменами этого бога, в то время как жрец, занимавшийся служением Хатхор во время ее пребывания в Эдфу, идет перед ладьей, держа свой священный жезл на высоте груди. Так Хор и Хатхор достигают храмовой пристани, где богине подносят два кувшина пива. Ей, как «владычице опьянения», предлагают выпить его. Затем все идут к реке, и, дойдя до берега, каждый поднимается на борт своей ладьи. В реке водяные животные замолкают перед блистательной мощью Ра, который присутствует при этом зрелище.>{1009} Прощание несколько затягивается, как если бы супругам не хотелось расставаться на целый год. Они начинают путешествие вниз по реке, останавливаются в месте, именуемом «Престол Ра», и восходят на террасу, где совершается жертвоприношение в их честь. Опять начинается изобильная трапеза. «Пищу ставят на очаг и благовония — в огонь; блюда бесчисленны».>{1010} Певцы и музыкантши, играющие на систрах и тамбуринах, добавляют радостную нотку в эту прощальную церемонию. К статуе Хора возлагают искусно составленные букеты и обращаются к нему с овацией согласно царскому обряду, корни которого уходят во тьму времен. Разлука близка. «Вот отъезд Хора Эдфуского… восседающего на своем великом золотом троне. Писец божественной книги поднимает (его) в свою ладью. Пять знамен шествуют перед ним, пока он не достигнет своего храма… Потом поднимают Хатхор (из Дендеры) в ее ладью. Она спускается по реке до Дендеры; она останавливается там на своем великом золотом троне. (Пусть это продолжается) вечно и вековечно!»>{1011} Отметим, как сдержанно составлен рассказ о возвращении: праздник закончен, и все отправляются домой.
Все эти обряды замечательны в первую очередь своей длительностью, но также и тем, что священный брак начинается и завершается уже в первый день. Священное единение Хатхор и Хора, как и все священные браки, прежде всего должно стать началом обрядов плодородия и ежегодного обновления. Без этого брака всех остальных церемоний не могло бы бьггь, именно он придает им смысл. Плодовитый священный брак делает возможным посещение и оживление умерших богов. Он придает царской власти Хора ее полную мощь и подтверждает ее с помощью целого ряда обрядов, которые знаменуют его победу над врагами.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.