Повседневная жизнь египетских богов - [71]

Шрифт
Интервал

занял свое место в этой новой структуре мироздания. Согласно некоторым традициям, он, видимо, был обустроен Осирисом, чтобы соответствовать его собственным нуждам. «Осирис — владыка Запада; он завершил скрытый мир для своей мумии. Он — вождь, который царствует над существами в ином мире и который повелевает распростертым».>{844} Для живых иной мир Осириса скрыт: тексты говорят о «повелителях вечности с тайными именами, с таинственными святилищами», которые неизвестно где обитают.>{845} Для умерших путь туда тоже не бывает быстрым и легким.>{846}

Умерший должен приготовиться к длительному путешествию, в ходе которого ему предстоит преодолеть множество испытаний и нежелательных встреч. Однако если этот путь и усеян всяческими кознями, то еще и потому, что следует держать вдали от резиденции Осириса всех злоумышленников, будь то люди или боги, всех, кто может причинить вред самой основе его возрождения — мумии. Сет и его свита не прекращают попыток вторгнуться в его жилище. Боязнь вторжения врагов, видимо, была отнюдь не беспочвенной, и многочисленные дороги, которые вели к последнему чертогу или трону Осириса в его дворце, хорошо охранялись.>{847} Однако у умершего, если он был праведником, были письменные путеводители, знания которых было достаточно, чтобы достигнуть своей цели без помех: «Проводник на путях в Ра-Сетау, (дорогах) воды и земли; это дороги Осириса; они — в пределах неба. Тот, кто знает это речение, чтобы попасть туда, — сам бог. Сверх того, он может попасть на любое небо, куда он может пожелать попасть. Однако тот, кто не знает этой формулы, чтобы пройти по путям, будет отторгнут от стола приношений (умершим), который был отведен тому, кто лишен их, и его Маат никогда не будет существовать».>{848}

Таким образом, предварительное знание путей совершенно необходимо, однако его одного недостаточно. Трудности и опасности, которые встречаются на этих путях, столь многочисленны, что одно знание маршрута не поможет их все избежать. Прежде всего отнюдь не все дороги обязательно ведут в рай. Некоторые, например, заканчиваются огненными лабиринтами. Злобные демоны ждут несчастного умершего, который отправился в путь, «чтобы служить Осирису»,>{849} желая видеть его живым рядом с собой. К счастью, некоторые формулы, нередко туманные, позволяли (при условии, что их выучат заранее) преодолеть определенный этап или достичь цели, избежав некоторых нежелательных встреч: «Изречение, чтобы пройти близ селений демонов с ножами, тех, кто испускает крики: вот эта дорога, (она идет) вниз, не ходи туда!»>{850} Чтобы избежать любой встречи с демоном-разбойником, умерший должен был прибегнуть к своего рода шпаргалке, которая помогала определить врага и предлагала способы борьбы с ним: «Зовут его Голова гиппопотама, нападающего злобно, вот его болото. Изречение, чтобы отогнать его днем: если кто-то знает его, он доходит до его пруда и он не умирает (снова)». «Голова собаки многовидная, вот его имя. То, что передо мной, — это изречение, чтобы пройти мимо него».>{851}

Помимо этих полных препятствий дорог, умерший должен преодолеть определенное количество врат.>{852} Именно в этот момент, чтобы заявить о своем праве пройти через врата, он должен показать свои знания и способности, близкие к способностям богов. Существовало «изречение, чтобы войти в божественное собрание Осириса, к богам, которые правят в ином мире, к тем, кто хранит свои врата, тем, кто объявляет (в) их воротах, привратникам врат Запада».>{853} Согласно Текстам саркофагов Среднего царства, умерший проходил через трое врат. Первые врата были из синего пламени, жар которого держал на расстоянии всех проходящих. «Они — пятьдесят локтей (26 метров) пламени на краях их, и вершина этого пламени вторгается в небо. Боги сказали о нем: черный от угля… тот, кто сам создал его для себя, и тот, кто сделал из богов добычу». Чтобы избежать пламени, умерший обращается к Атуму, описывает ему силы хранителя этих врат и обращается к богу за помощью: «Спаси меня от этого бога, который живет жертвами, голова которого — голова собаки и кожа которого — кожа человека, который хранит эти окрестности Огненного озера, который пожирает тени, который вырывает сердца, который бросает свою петлю невидимо!»>{854} Хранитель второй двери, именуемый «Тот, что с высокими рогами», плюется огнем из глотки. На вершине этих врат сидит злобное существо под названием «Тот, что в великом пламени» и, очевидно, угрожает умершему, который должен как-то вооружиться против него. Умерший обращается к Осирису, не называя его прямо, и просит защиты от этой назойливой твари, которая ворует души, «которая лижет тухлятину и то, что гниет, обитателя тьмы, служителя ночи, того, кого боятся сами жители мрака».>{855} К третьим вратам вообще нельзя подойти, потому что их окружает пламя в четыре схена (около 48 километров). На первом схене — только огонь, на втором — испепеляющий жар, в то время как третий — это пламенное дыхание из пасти Сохмет; четвертый же выводит умершего к бесконечному океану Нуну. Эта местность наиболее опасна, так как, судя по всему, сюда можно зайти по ошибке и оказаться на этой дороге в ловушке, в результате чего жертву ждет только проклятие. Фактически Тот автоматически переносит человека, который попадает в эти места, пред лицо трибунала, который осудит его и где его судьба будет немедля решена самими Шу и Тефнут. Умерший молит повелителя Эннеады оградить его от этой ужасной судьбы: «Спаси меня от тех, что наносят раны, от тех, чьи пальцы творят зло… которые творят резню в преисподней, от стражи которых нельзя спастись! Их ножи да не ранят меня, да не войду я в их преисподнюю. Нет, я не войду в ваши чаны для кипения!»


Рекомендуем почитать
Левитикон, или Изложение фундаментальных принципов доктрины первоначальных католических христиан

Очередная книга серии «Мистические культы Средневековья и Ренессанса» под редакцией Владимира Ткаченко-Гильдебрандта, начиная рассказ о тайнах Восточного Ордена, перебрасывает мостик из XIV столетия в Новое время. Перед нами замечательная положительная мистификация, принадлежащая перу выдающегося созидателя Суверенного военного ордена Иерусалимского Храма, врача, филантропа и истинно верующего христианина Бернара-Раймона Фабре-Палапра, которая, разумеется, приведет к катарсису всякого человека, кто ее прочитает.


Каноническое право. Древняя Церковь и Западная традиция

В основу книги легли лекции, прочитанные автором в ряде учебных заведений. Автор считает, что без канонического права Древней Церкви («начала начал»)говорить о любой традиции в каноническом праве бессмысленно. Западная и Восточная традиции имеют общее каноническое ядро – право Древней Церкви. Российскому читателю, интересующемуся данной проблематикой, более знакомы фундаментальные исследования церковного права Русской Православной Церкви, но наследие Западного церковного права продолжает оставаться для России terra incognita.


Апостол Германии Бонифаций, архиепископ Майнцский: просветитель, миссионер, мученик. Житие, переписка. Конец VII – начало VIII века

В книге рассказывается о миссионерских трудах и мученической кончине святого Бонифация (672—754) – одного из выдающихся миссионеров Западной Церкви эпохи раннего Средневековья. Деятельность этого святого во многом определила облик средневековой Европы. На русском языке публикуются уникальные памятники церковной литературы VIII века – житие святого Бонифация, а также фрагменты его переписки. 2-е издание.


Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)


Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века

Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.


Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.


Повседневная жизнь российских железных дорог

Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.


Повседневная жизнь русского кабака от Ивана Грозного до Бориса Ельцина

«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть на­селения России.


Повседневная жизнь опричников Ивана Грозного

Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.


Повседневная жизнь тайной канцелярии

В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.