Повседневная жизнь египетских богов - [30]
Однако наиболее заметными внешними проявлениями черт характера и некоторых свойств богов оказываются их глаза, вне зависимости от того, сопоставляется их цвет с драгоценными камнями или нет. Так, глаза Хора имеют цвет ляпис-лазури, то есть темно-синий.>{260} Их цвет играет определенную, правда косвенную, роль еще и после того, как они были вырваны и погребены Сетом. Согласно одной версии этой легенды, они проросли в виде цветов лотоса>{261} (светло-синего цвета), согласно другой, из них вырос виноград>{262} (темно-синего цвета); и все эти оттенки так или иначе связаны с цветом неба. Глаза солнечного божества, когда они сияют, имеют цвет электрона (сплава золота и серебра).>{263} Черный цвет глаз Сета>{264} обозначает его связь с темным началом, в то время как зеленые глаза Атума>{265} напоминают, что вначале он был змеем. Красные глаза, глаза, пышущие жаром в ночи, характерны для богов вероломных и хищных>{266} и подчеркивают исходящие от них опасность и агрессию.
Имея четкие очертания и состоя из материи, тела богов проявляют свое присутствие перед богами и перед людьми по-разному. Для людей божество вездесуще: оно видит и слышит всё и везде. Общим местом стали слова о том, что у бога семьдесят семь глаз и семьдесят семь ушей:>{267} разумеется, это всего лишь гипербола, описывающая некую физическую особенность божества. Кроме того, еще одно описание представляет солнечного бога в образе человека в миллион локтей ростом. Считается, что тело демиурга способно объять все мироздание, коль скоро оно вышло из него.>{268} Когда бог предстает непосредственно перед глазами людей, он принимает обличье, подходящее для этого случая, но не раскрывающее его подлинное естество, ибо последнее может быть недоступно человеческому восприятию. Так, Имхотеп[11] принимает обличье скарабея,>{269} а божество острова, на котором оказывается потерпевший кораблекрушение герой известной сказки, принимает обличье змея.>{270} В момент, когда происходит столь непосредственный контакт с божеством, люди закрывают лицо, чтобы не ослепнуть при этом;>{271} однако благорасположение бога приводит к тому, что эта встреча с ним происходит без вреда.>{272} Напротив, если кто-либо бросает взгляд на бога без его разрешения, его охватывает пламя, он гибнет и сердце его сгорает.>{273} Порой божество принимает чисто человеческий облик, специально для того, чтобы затеряться среди людей, оставшись неузнанным.>{274} Даже в этом случае что-то не поддающееся определению может привлечь к нему внимание простых смертных, вызвав у них притом чувство беспокойства.>{275}
В своем собственном кругу боги, будучи способны предстать во всем своем величии, не могут тем не менее проявить перед своими собратьями свою вездесущность. Это доказывается уже тем, что для сообщения друг с другом им необходимы посланцы, вестники. Материальность каждого из них согласуется с материальностью других богов. Их рост, их размер в пространстве поддается перед глазами их собратьев исчислению. Так, царь Осирис был ростом в восемь локтей, шесть ладоней и три пальца>{276} — то есть около 4 метров 66 сантиметров. Большая точность этого указания, сохранившегося лишь в одном источнике, вызывает в памяти сообщение Диодора, согласно которому жрецы скрупулезно фиксировали рост всех правителей Египта.>{277} Известно также, что достигший блаженства в мире богов усопший мог достигать роста в девять локтей, то есть около 4 метров 70 сантиметров.>{278} Наконец, воитель Хор, согласно сведениям египтян, достигал роста в восемь локтей — более 4 метров.>{279} В этих цифрах есть определенная логика, согласующаяся с размерами солнечного ока — семь локтей со зрачком в три локтя.>{280} Сопоставление этих размеров с ростом богов показывает, что солнечное око воспринимается не как часть тела божества, на время отделяющаяся от него, но как вполне самостоятельная сущность с собственными четкими измерениями. Однако эта стройная картина не должна вводить нас в заблуждение.>{281} Тексты, говорящие о сражающемся Хоре, уточняют, что этот бог принимает обличье «человека ростом в восемь локтей», тогда как один фрагмент Текстов саркофагов сообщает о посланце, который должен возвестить «число локтей Ра в его качестве Хепри».>{282} Это означает, что размеры бога не могут быть определены иначе как в связи с качеством, в котором он предстает, так как оно может меняться в зависимости от аспекта, который принимается божеством. Так или иначе, размеры бога не сопоставимы ни с какой земной реальностью: бог семи локтей ростом вполне может помещаться в часовне всего лишь в полтора локтя высотой.>{283}
Телу бога свойствен также «божественный аромат», который отличает его от других существ, но о нем мало что известно.>{284} Этот аромат предшествует его появлению и возвещает о нем; прочие божества могут узнать подобного себе по одному этому признаку.>{285} Известно, что особенно умиротворяющий аромат исходит от Хатхор: в земном мире ему соответствуют запахи таких благовоний, как ладан и камедь. Использование этих благовоний в виде воскурений[12] сообщает тому, перед кем они совершаются, подлинно божественные качества.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.
Отмечаемый в 2007 году 170-летний юбилей российских железных дорог вновь напоминает о той роли, которую эти пути сообщения сыграли в истории нашего государства. Протянувшись по всей огромной территории России, железные дороги образовали особый мир со своим населением, своими профессиями, своей культурой, своими обычаями и суевериями. Рассказывая о прошлом российской железки, автор книги Алексей Вульфов — писатель, композитор, председатель Всероссийского общества любителей железных дорог — широко использует исторические документы, воспоминания ветеранов-железнодорожников и собственные впечатления.
«Руси есть веселье питье, не можем без того быти» — так ответил великий киевский князь Владимир Святославич в 988 году на предложение принять ислам, запрещавший употребление крепких напитков. С тех пор эта фраза нередко служила аргументом в пользу исконности русских питейных традиций и «русского духа» с его удалью и безмерностью.На основании средневековых летописей и актов, официальных документов и свидетельств современников, статистики, публицистики, данных прессы и литературы авторы показывают, где, как и что пили наши предки; как складывалась в России питейная традиция; какой была «питейная политика» государства и как реагировали на нее подданные — начиная с древности и до совсем недавних времен.Книга известных московских историков обращена к самому широкому читателю, поскольку тема в той или иной степени затрагивает бóльшую часть населения России.
Иван Грозный давно стал знаковым персонажем отечественной истории, а учреждённая им опричнина — одной из самых загадочных её страниц. Она является предметом ожесточённых споров историков-профессионалов и любителей в поисках цели, смысла и результатов замысловатых поворотов политики царя. Но при этом часто остаются в тени непосредственные исполнители, чьими руками Иван IV творил историю своего царствования, при этом они традиционно наделяются демонической жестокостью и кровожадностью.Книга Игоря Курукина и Андрея Булычева, написанная на основе документов, рассказывает о «начальных людях» и рядовых опричниках, повседневном обиходе и нравах опричного двора и службе опричного воинства.
В XVIII веке в России впервые появилась специализированная служба безопасности или политическая полиция: Преображенский приказ и Тайная канцелярия Петра I, Тайная розыскных дел канцелярия времен Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны, Тайная экспедиция Сената при Екатерине II и Павле I. Все они расследовали преступления государственные, а потому подчинялись непосредственно монарху и действовали в обстановке секретности. Однако борьба с государственной изменой, самозванцами и шпионами была только частью их работы – главной их заботой были оскорбления личности государя и всевозможные «непристойные слова» в адрес властей.